JК
Первомайка :: Зарипов Альберт Маратович
Страница: 248 из 280Сразу же дульный тормоз-компенсатор стал коловоротом описывать круговые движения между челюстей боевика, превращая зубы, губы, небо и десны в кровавую кашу:
– Говори, сука… Убьем…
Приклад АКС-74 стал вращаться с еще большим диаметром. Дульный тормоз еще глубже погрузился в ротовую полость. Упорство боевика только вызвало приступ ярости допрашивавшего, который лишь зверел с каждой секундой. Его тяжелое дыхание, короткие матюки и глухое рычание показывали, что он ни перед чем не остановится, пока не добьется своего. Но боевик молчал. Казалось, что он был без сознания, и только лишь по его здоровой руке, которая пыталась остановить автоматный ствол, держа его мертвой, но все слабеющей хваткой, можно было понять, что чеченец осознавал все происходящее и ощущал всю боль. Прицельный выступ с мушкой все сильнее крошили зубы и разрывали его десны, пока не наступила развязка…
Вдруг послышался слабый стон раненого. Один из стоявших рядом солдат отвернулся в сторону от такого зрелища и не увидел, как радуевец сделал слабое движение рукой. Через минуту он попытался выговорить слова разбитым ртом, но у него ничего не получилось. Тогда перешли к языку жестов: офицер спрашивал, а пленный кивал утвердительно или отрицательно.
– Радуев в лесу?
Голова боевика подергалась в разные стороны, что означало «НЕТ».
– Он ушел в Чечню?
Голова, роняя ошметки кровавой пены, несколько раз качнулась сверху вниз, говоря «ДА».
– Радуев вместе с заложниками ушел?
Ответ был положительный – сгустки крови залили грудь и шею боевика.
– Радуев вместе с отрядом ушел?
Окровавленная голова сказала «ДА».
– Говори, сука… Убьем…
Приклад АКС-74 стал вращаться с еще большим диаметром. Дульный тормоз еще глубже погрузился в ротовую полость. Упорство боевика только вызвало приступ ярости допрашивавшего, который лишь зверел с каждой секундой. Его тяжелое дыхание, короткие матюки и глухое рычание показывали, что он ни перед чем не остановится, пока не добьется своего. Но боевик молчал. Казалось, что он был без сознания, и только лишь по его здоровой руке, которая пыталась остановить автоматный ствол, держа его мертвой, но все слабеющей хваткой, можно было понять, что чеченец осознавал все происходящее и ощущал всю боль. Прицельный выступ с мушкой все сильнее крошили зубы и разрывали его десны, пока не наступила развязка…
Вдруг послышался слабый стон раненого. Один из стоявших рядом солдат отвернулся в сторону от такого зрелища и не увидел, как радуевец сделал слабое движение рукой. Через минуту он попытался выговорить слова разбитым ртом, но у него ничего не получилось. Тогда перешли к языку жестов: офицер спрашивал, а пленный кивал утвердительно или отрицательно.
– Радуев в лесу?
Голова боевика подергалась в разные стороны, что означало «НЕТ».
– Он ушел в Чечню?
Голова, роняя ошметки кровавой пены, несколько раз качнулась сверху вниз, говоря «ДА».
– Радуев вместе с заложниками ушел?
Ответ был положительный – сгустки крови залили грудь и шею боевика.
– Радуев вместе с отрядом ушел?
Окровавленная голова сказала «ДА».