Страница:
444 из 468
Под навесом перрона летали, как заблудившиеся, снежинки,испещряя своими недолговечными метками озабоченные лица. Бегом провезли последнюю вагонетку почты с обычными выкриками «па-азволь!». Вышли и потянулись в оба конца жандармы.
— Мало мы посидели, — сказал Мефодий.
— Даже не выпили за искусство, — грустно прибавил Егор Павлович.
— Что ж — искусство? — сказал Пастухов. — В искусстве никогда всего не решишь, как в любви никогда всего не скажешь. Искусство без недоразумения — это всё равно что пир без пьяных.
— Запиши, запиши себе в красную книжечку! — воскликнул Мефодий.
— Мне часто кажется, что моя книжечка — бесцельные знания. Я сейчас верю, что самое главное — это цель.
— А я сейчас ни во что не верю, — опять, словно извиняясь, сказал Цветухин. — Кажется, не верю, что Земля вертится вокруг Солнца.
— Да, Агния Львовна нас ушибла, — с сочувствием мотнул головой Мефодий. — Но, милый Егор, в конце концов и не важно — верит человек, что Земля вертится, или нет: на состоянии Земли это не отражается, на человеке тоже.
Пастухов в восторге поцеловал Мефодия.
— Сократ! — дохнул он прямо в его перебитый нос.
— Глупый человек чаще говорит умное, чем умный — глупое, — ответил Мефодий очень польщенно. — Потому умные скучнее глупых. Однообразнее.
Пастухов обнял Цветухина.
— Видишь, Егор, — не будь гораздо умен! Не скучай!
Он успел ещё раз поцеловать обоих друзей и — счастливый — вскочил на подножку. Все сняли шапки.
|< Пред. 442 443 444 445 446 След. >|