Песчаный поход   ::   Бобров Глеб Леонидович

На второй день пребывания во взводе гора, подойдя к Саше, молча забрал веник и, сунув его дневальному, отвел в угол, где обычноотдыхала «великолепная пятерка». Там он, угостив сигаретой с фильтром (а молодым еще не успели и обыкновенных выдать) и чаем, минут двадцать запросто поболтал с ним о том о сем – ну прямо как на гражданке. Потом к ним присоединился Братусь, поначалу одним своим видом приводивший Сашу в ужас – огромный, под метр девяносто, угрюмый детина – и, как всегда молча, между прочим положил перед ним початую пачку печенья. Это уж и вовсе было нечто невиданное.

Болтали о разных пустяках, земляками они считались чисто номинально – один из Донецка, другой из Ворошиловграда. Да и говорил-то в основном Саша, а тот – в своей традиционной манере, привалившись к спинке кровати, полулежа, – лишь внимательно слушал.

Потом подошли остальные. Шурик сходу едко прошелся по бессмертному сюжету «Трех поросят», Братусь, буркнув что-то в ответ, убыл в неизвестном направлении, а Гора, усаживаясь с Матаичем гонять нарды, как бы невзначай обронил, что Зинченко с этого дня закреплен за ним. В течение первого полугодия каждый прибывший в боевую роту молодой солдат закреплялся за одним из старослужащих и как хвостик ходил за ним на всех операциях, а дедушка, в свою очередь, не только ему помогал, учил и вводил в курс дела, но еще и головой отвечал за свою «почетную обязанность».

По этому поводу Гора добавил:

– Слушай, землячок, я сам чмырем не был и рядом не потерплю, так что напрягай головку – к счастью, не пустая – и въезжай в службу.