JК
Песня моряка :: Кизи Кен
Страница: 14 из 140 — Мужик вытирает текущую из носа кровь. — У меня крыша поехала, когда я застал ее с этим подлецом. Но сейчас все нормально, я успокоился. И потом, — его окровавленные губы неожиданно расползаются в развязной издевательской улыбке, — она все-таки моя жена.
Шмяк! Омар отпрыгивает в сторону и наносит еще один апперкот. Голова мужика откидывается и начинает качаться из стороны в сторону, но он продолжает держаться на коленях, подставляясь под следующий удар.
Айк набирает полные легкие воздуха: теперь ему придется сцепиться со стариком Лупом.
— Нет, Омар, — Айк обхватывает бочкообразный торс, морщась от прогорклого табачного и свиного запаха, — не надо его больше бить.
— Лучше отпусти меня, Исаак Соллес! — торс продолжает дергаться в попытке нанести еще один удар. — Я очень ценю твою заботу, но это наше дело!
Айк пропихивает руки под мышки Лупу и берет его в нельсон. Омар Луп выворачивается, рычит и грозит страшными последствиями, если его не освободят. Айк сжимает руки еще крепче, так, чтобы старик не мог пошевелиться, но ноги у того остаются свободными. Поэтому ничто не мешает ему изо всех сил врезать прорезиненным кованым сапогом в беззащитный белый живот. Айк усиливает зажим, поражаясь упорству Лупа.
Шмяк! Омар отпрыгивает в сторону и наносит еще один апперкот. Голова мужика откидывается и начинает качаться из стороны в сторону, но он продолжает держаться на коленях, подставляясь под следующий удар.
Айк набирает полные легкие воздуха: теперь ему придется сцепиться со стариком Лупом.
— Нет, Омар, — Айк обхватывает бочкообразный торс, морщась от прогорклого табачного и свиного запаха, — не надо его больше бить.
— Лучше отпусти меня, Исаак Соллес! — торс продолжает дергаться в попытке нанести еще один удар. — Я очень ценю твою заботу, но это наше дело!
Айк пропихивает руки под мышки Лупу и берет его в нельсон. Омар Луп выворачивается, рычит и грозит страшными последствиями, если его не освободят. Айк сжимает руки еще крепче, так, чтобы старик не мог пошевелиться, но ноги у того остаются свободными. Поэтому ничто не мешает ему изо всех сил врезать прорезиненным кованым сапогом в беззащитный белый живот. Айк усиливает зажим, поражаясь упорству Лупа.