Песочный дом   ::   Назаров Андрей

Упираясь коленом о его кровать, Иришка прибивала к стене календарь.

- Я живой? - заинтересовался Авдейка.

- Не совсем. У тебя голодное измождение. К тебе теперь врач ходит, как к бабусе.

Пришел врач, птицей постучал о грудь, улетел на взметнувшемся халате, и Авдейка стал совсем живой. Он дождался мамы-Машеньки и сказал:

- Я в школу не пойду. Никогда. Там Сахан вожатый, а я там враг.

Руки Машеньки лежали на коленях. Билась и билась резко обозначившаяся на запястьях синяя ветвь. Смутное напоминание о близости с мамой стучалось в Авдейке, он хотел прижаться к ней и расплакаться, но не посмел и приготовился к отпору.

- Не пойду, - повторил Авдейка.

Машенька, как сквозь сумерки, осматривала свой путь от юности, .от начала войны - непрерывный спуск, ступени потерь и усталости. Лицо ее отвердело, покрылось желтым налетом, как гладь бесполезного зеркала. Лишь изредка пробуждалась в нем жизнь - внезапным блуждающим всплеском глаз, - но она спохватывалась и гасила этот всплеск, гнала счастливые призраки, враждебные истинному существованию. Она избегала думать о возможных переменах, страшась выбиться из налаженных усилий, которыми держала жизнь.

Ее смутно раздражало, что Авдейка так быстро растет. Последние месяцы изменили его неузнаваемо. Он вытянулся, стал прозрачнее, а чечевичные глаза его потемнели. Он казался много старше своих лет, ей приходилось делать какое-то усилие, чтобы узнать его.