Пестрый камень   ::   Чивилихин Владимир

К тому же перед уходом я им всучил Гошин компас: может, пригодится. А за себя не боюсь - я незамерзаемый, непотопляемый, огнеупорный и прочее, не страшны мне ни гималайские медведи, ни хитрые лисы, ни серые волки. С нетерпением пойду навстречу Вовке и Шурке, потому что знаю: они, наверно, несут мне письмо от тебя, хотя где-то под сердцем затаилось тоскливое предчувствие, что такого письма нет.

Третий день плачут метели,

Третий день ели да ели,

Что стоят здесь века,

Подперев облака.

Тишина залила уши,

Тишину учимся слушать,

И следы по белизне,

По тишине.

Нам идти мимо ночлегов,

По любви, словно по снегу,

Через ночь и через дым,

Оставляя следы.

Теплый сон смежит ресницы,

Мокрый снег выхлещет лица.

Только мы, дети пути,

Будем идти, будем идти.

А потом кто-то устанет,

А потом кто-то отстанет,

В вихряной, вьюжной пыли

Растворится вдали.

И под злой хохот метели

Побегут синие ели.

По снегам нашей беды

Только следы, только следы...

ЭПИЛОГ

Привет с Кубани! Здравствуй, мой родной сыночек Вова, ужас какой, твой начальник потерялся! Он был хороший к тебе, не то что прежний, вор и обманщик. Да как же это получилось, человека не уберегли или он сам не уберегся? Ты писал, он любил вас и работу, учил дело делать и в душе ласковый до тебя был. Так жалко, может, еще где-нибудь живой, потому что не нашли, а человек не иголка в стоге, найдется.