JК
Петер Каменцинд :: Гессе Герман
Страница: 136 из 197Странно мне было рассказывать эту историю, о которой не знал никто, кроме Рихарда, моим любопытным умбрийским друзьям, здесь, посреди узеньких каменных переулков и холмов, объятых золотистым, благоуханным южным вечером. Я рассказывал без излишней рефлексии, в духе старых новелл, и все же сердце мое не могло остаться безучастным, и я втайне опасался, как бы слушатели мои не рассмеялись и не принялись дразнить меня.
Когда я кончил, ко мне были прикованы сочувственные взоры всех присутствующих.
– Такой красивый мужчина! – живо воскликнула одна из девушек. – Такой красивый мужчина – и такая несчастливая любовь!
Госпожа Нардини осторожно провела своей круглой, мягкой ладонью по моим волосам и промолвила:
– Роverinо! [6]
А другая девушка подарила мне большую грушу. Я попросил ее первой откусить от нее, и она исполнила мою просьбу, серьезно глядя мне в глаза. Когда же я и другим предложил откусить, она запротестовала:
– Нет, ешьте сами! Я подарила ее вам! Потому что вы нам рассказали о своем несчастье.
– Ну теперь-то вы уж непременно полюбите другую, – сказал мне загорелый дочерна виноградарь.
– Нет, – ответил я.
– О! Вы все еще любите эту злую Эрминию?
– Я теперь люблю святого Франциска, а он научил меня любить всех людей, и вас, и перуджийцев, и вот этих детей, и даже возлюбленного Эрминии.
Когда я кончил, ко мне были прикованы сочувственные взоры всех присутствующих.
– Такой красивый мужчина! – живо воскликнула одна из девушек. – Такой красивый мужчина – и такая несчастливая любовь!
Госпожа Нардини осторожно провела своей круглой, мягкой ладонью по моим волосам и промолвила:
– Роverinо! [6]
А другая девушка подарила мне большую грушу. Я попросил ее первой откусить от нее, и она исполнила мою просьбу, серьезно глядя мне в глаза. Когда же я и другим предложил откусить, она запротестовала:
– Нет, ешьте сами! Я подарила ее вам! Потому что вы нам рассказали о своем несчастье.
– Ну теперь-то вы уж непременно полюбите другую, – сказал мне загорелый дочерна виноградарь.
– Нет, – ответил я.
– О! Вы все еще любите эту злую Эрминию?
– Я теперь люблю святого Франциска, а он научил меня любить всех людей, и вас, и перуджийцев, и вот этих детей, и даже возлюбленного Эрминии.