Страница:
30 из 190
Сынок кутил, давал векселя на весьма порядочные суммы и прикидывался пред матерью положительным сыном, а матьничего не подозревала и души в нем не чаяла.
Пообедав очень скромно куриным бульоном, старуха удалилась в свою молельню (она очень была благочестива) и принялась за чтение какой-то душеспасительной книги, над которой вскоре и задремала, что продолжалось до того времени, пока ей не объявили о приезде m-me Шипониной с дочерьми и племянницей. Племянница эта и была та самая Зина, подруга княжны Анны, к которой та и отпросилась нынешним утром.
У престарелой m-me Шипониной, кроме хорошенькой племянницы, были еще три нехорошенькие и престарелые дочери — три перезрелые и потому злющие девы, которых за глаза называли тремя грациями. Отличительные черты их были: наивная скромность, строгая нравственность, голубиная невинность и сентиментальная любовь к небесному цвету. Кроме этих трех, без всякого сомнения прекрасных качеств ходили о них еще слухи, будто каждая злющая великосветская сплетня истекала невидимым образом непременно из источника трех граций. К этому последнему источнику пылали они еще большею любовью, чем к небесному цвету.
Хозяйка очень любезно вышла в гостиную к приехавшему семейству и после обычных приветствий, не находя между ними своей дочери, спросила несколько удивленным тоном:
— А где же моя Анна?.. Или вы, mesdames [6] , ее дома бросили?
Те не совсем ясно поняли последнюю шутку старухи.
— Как дома? — спросила одна из трех граций.
— Ну да, дама, — продолжала любезно-шутливым тоном княгиня.
|< Пред. 28 29 30 31 32 След. >|