Петербургские трущобы. Том 2   ::   Крестовский Всеволод Владимирович

– У тебя, мать, будут нынче наши ясные соколы в подъизбище работать? –тихо спросил Фома Устинью, отозвав ее в сторону.

– Хотели, братец, быть, точно хотели. А что тебе?

– Осип-то у меня ничего, а про то не знает, – мигнул он на Гречку, – так ты уж, матка, от греха-то прихорони нас лучше в сарае у себя. Мы бы, значит, еще с часик передохнули там.

Хлыстовка провела их в надворный сарай, где у нее были сложены разные овощи и, между прочим, железные лопаты для огородной работы.

– Надо будет перегодить тут часа с два еще, пока полночь не станет, – заметил Гречка.

– Благо, лопаты под рукою! – откликнулся Фомушка. – А ждать-то можно, для чего не ждать? Я ведь лишь из-за лопат и ублажил Устинью, чтоб в этот сараи нас упрятала.

– Мозги! – не без внутреннего удовольствия, хлопнув слегка по затылку, похвалил его Гречка.

– Эх, кабы водки теперя!.. Жаль, недомекнулись утресь прихватить с собою! – спохватился блаженный.

– Н-да, хорошо бы хлобыстнуть перед работой-то. Нешто смахать?

– Далече. Ничего не поделаешь, и так уж обойдется дело!

Гречка прилег на груду Капустиных кочней, подостлав под бок валявшуюся рогожу, а Фомушка все время похаживал себе по сараю, мечтая о том, каких «вертунов» он настроит, раздобывшись фармазонским рублем, и, в темноте наступившего вечера, видел, как, с некоторыми промежутками времени и притом с разных сторон, в избу хлыстовки осторожно пришли четыре человека. Все четверо, более или менее, были знакомы ему.