Петр Великий (Том 1)   ::   Сахаров (редактор) А.

— Лён — на ребяток, конопля — на девочек, — повторила она.

— Не жалей, сватенька, льну… Льну сыпь поболе! — весело говорил Ромодановский.

Он очень легко выбрасывал из головы подробности тех ужасов, какие совершал в застенке Преображенского приказа…

Ромодановский при выходе новобрачных из церкви продолжал шутить и, лукаво подмигивая молодым поезжанам, шептал:

— Умыкайте, добрые молодцы, молодую, умыкайте!

Это был обычай: при выходе молодой из церкви её старались «умыкнуть», отбить, похитить у мужа, и молодая, боясь «умычки», теснее прижималась к мужу.

— А вот, сунься кто! — вынимал Аркадий плеть из-за пояса и энергично махал ею в воздухе.

Поезд двинулся к дому Трубецких.

При входе в дом молодых ясельничий командовал потешникам:

— В сурны [131] да бубны, потешные! Да играйте чинно, немятежно, доброгласно!

Под эту музыку молодые сели за стол. Но есть за общим столом они, по обычаю, ничего не ели.

Когда же гостям подали третью перемену — лебедя, то перед молодыми поставили жареную курицу, которую дружка тут же завернул в скатерть и обратился к матери Аркадия и к посажёному отцу:

— Благословите молодых вести опочивать.

— Благослови Бог! — отвечали те.

И молодых повели. Но прежде чем они дошли до дверей, дружка понёс впереди завёрнутую в скатерть курицу, предназначенную для ужина молодым в сеннике, а за ним пошли коровайники и свещники.