Петр Великий (Том 1)   ::   Сахаров (редактор) А.

— В месте покаяния пребывавши… Попомни, зная дела твоя, осуждаемый на мучения…

— Помилюй, Коспоти!

— И прости мя за презорство, — подсказывает Апраксин.

— Присорьства прости…— машинально повторяет Вейде.

— Что я безвинного поносил у блудницы, превозносяся кичением.

— Китшени…— лепетал, не все удерживая в памяти, Вейде.

— И за то мучениям повинен, аще не заглажу с лихвою, — вещал за него Апраксин. — Предан будучи лютым демонам, иже гортань мою исполнят смолою горючею…

Язык Вейде лепетал невнятно от страха.

— Катоф… катоф.

— Балакирева удоволить по прошению и Апраксина, за отпущение вины моея, другом паче всех считати…

— Путу.

— Молись усерднее!.. Кара приближается! — грянул Апраксин сильнее и сильным движением трости погасил свечу.

В это время уже подползли двое людей Апраксина в шубах наизворот, наброшенных на голову. Они прижали к постели Вейде, и третий, поставив воронку в разжатый рот мычавшего страдальца, влил в него из сулеи крепкой водки так много, что Вейде одурел, обеспамятел и скоро заснул.

Прошло несколько часов, ещё пока он очнулся и от боли в голове начал стонать. На его стоны снова Апраксин подвязывает себе бороду, надевает дедовский белый кафтан, красный треух на голову, берет тонкую зелёную свечу и кадильницу; приказывает принести к спальне пленника кушанье, разрезанное мелко-намелко, и питьё сладкое с большим количеством спирта.