JК
Петр Великий (Том 1) :: Сахаров (редактор) А.
Страница: 993 из 1069Фома не велел ему ничего говорить… а донести, что слышали… Здеся уже спросят.
— Да кого и о чём спрашивать, скажи ты мне? Пьян, говоришь, был этот, как его там?
— Балакирев.
— Ну, Балакирев — пьян был и вам шептал, что ль, жалуяся на безвременье своё?
— Не жаловался он на безвременье, а прямо вопил и каялся: «Черт, — говорит, — связал меня с Монсом с этим, мой грех, — говорит, — погубил я себя… отец проклял…»
— Ну и загородил опять чушь… Я спрашиваю, толком говори: о чём доносишь?
— Да что слышал… коли это самое не велено скрывать… Я не знаю, что тут…
— Кто ж тебя научил, что здесь таится что-нибудь вредательное для чести государской?.. Ведь ты это говорил. Ведь записано в протоколе так? — спросил секретарь у молчаливого протоколиста.
— Так… да про письмо к высокой парсуне… сильненькое — что другой сказал — записано.
— Что записано — ладно… Для улики… дураку, вралю непутному: не знает, что брешет и кого задевает.
— Да я, ваше степенство, — умоляющим голосом начал Михей, — докладаю твоей пречестности, что моё дело донести, что слышал, а говорил, чтобы всенепременно не утаити, затем что вредительно высокой парсуне — Фома этот… Я поверил ему со страху — службу он должон знать, коли в солдатстве. А есть ли туто что, я, по простоте по своей, не смекаю и, бояся ответа за утайку, пришёл.
— Да кого и о чём спрашивать, скажи ты мне? Пьян, говоришь, был этот, как его там?
— Балакирев.
— Ну, Балакирев — пьян был и вам шептал, что ль, жалуяся на безвременье своё?
— Не жаловался он на безвременье, а прямо вопил и каялся: «Черт, — говорит, — связал меня с Монсом с этим, мой грех, — говорит, — погубил я себя… отец проклял…»
— Ну и загородил опять чушь… Я спрашиваю, толком говори: о чём доносишь?
— Да что слышал… коли это самое не велено скрывать… Я не знаю, что тут…
— Кто ж тебя научил, что здесь таится что-нибудь вредательное для чести государской?.. Ведь ты это говорил. Ведь записано в протоколе так? — спросил секретарь у молчаливого протоколиста.
— Так… да про письмо к высокой парсуне… сильненькое — что другой сказал — записано.
— Что записано — ладно… Для улики… дураку, вралю непутному: не знает, что брешет и кого задевает.
— Да я, ваше степенство, — умоляющим голосом начал Михей, — докладаю твоей пречестности, что моё дело донести, что слышал, а говорил, чтобы всенепременно не утаити, затем что вредительно высокой парсуне — Фома этот… Я поверил ему со страху — службу он должон знать, коли в солдатстве. А есть ли туто что, я, по простоте по своей, не смекаю и, бояся ответа за утайку, пришёл.