JК
Пилот первого класса :: Кунин Владимир Владимирович
Страница: 25 из 179 – забормотал Гонтовой, схватил со стола «Огонек» и наклонился над кроссвордом. – Тридцать семь по горизонтали... Третья буква «з»... «Разгильдяй»... Точно!
Он посмотрел на нас с Селезневым счастливыми глазами и, отрешенно улыбаясь, сказал:
– «Разгильдяй»... «Несобранный человек...», десять букв: «разгильдяй»!..
Селезнев удивленно покачал головой, а я, не находя больше сил сдерживать себя, сбросила наушники и захохотала...
* * *
Минут через тридцать Димка запросил условия посадки.
Я передала ему курс и ветер и стала ждать его прихода на аэродром.
Я слишком старый радист, чтобы дальность расстояния, микрофонные искажения и эфирные разряды могли бы стереть тончайшие голосовые нюансы летчика, ведущего со мной связь. Тем более такого, как Димка Соломенцев, у которого и горе, и радости, и смятение, и восторги – все на виду. И поэтому я была почти убеждена в том, что Димка сейчас летит навстречу огромным неприятностям.
Весть о том, что у Соломенцева на борту находится какой-то начальник из Министерства сельского хозяйства, который будто бы в воздухе закатил истерику с требованием изменить курс и лететь чуть ли не в Москву, уже каким-то образом разнеслась по всему аэродрому. Подозреваю, что это дело рук Гонтового. Он из-за своих больных почек уже два раза спускался с вышки. Как только из-за болезни его списали с летной работы, а это было лет десять назад, Иван сразу же махнул на себя рукой и почти перестал лечиться.
Он посмотрел на нас с Селезневым счастливыми глазами и, отрешенно улыбаясь, сказал:
– «Разгильдяй»... «Несобранный человек...», десять букв: «разгильдяй»!..
Селезнев удивленно покачал головой, а я, не находя больше сил сдерживать себя, сбросила наушники и захохотала...
* * *
Минут через тридцать Димка запросил условия посадки.
Я передала ему курс и ветер и стала ждать его прихода на аэродром.
Я слишком старый радист, чтобы дальность расстояния, микрофонные искажения и эфирные разряды могли бы стереть тончайшие голосовые нюансы летчика, ведущего со мной связь. Тем более такого, как Димка Соломенцев, у которого и горе, и радости, и смятение, и восторги – все на виду. И поэтому я была почти убеждена в том, что Димка сейчас летит навстречу огромным неприятностям.
Весть о том, что у Соломенцева на борту находится какой-то начальник из Министерства сельского хозяйства, который будто бы в воздухе закатил истерику с требованием изменить курс и лететь чуть ли не в Москву, уже каким-то образом разнеслась по всему аэродрому. Подозреваю, что это дело рук Гонтового. Он из-за своих больных почек уже два раза спускался с вышки. Как только из-за болезни его списали с летной работы, а это было лет десять назад, Иван сразу же махнул на себя рукой и почти перестал лечиться.