Пиночет   ::   Екимов Борис

- Может, на нас понадеялись? - спросил Корытин. - Что мы сами сообразим.

- На нас какая надежда? Дураки в третьем поколении. Точно! На это и обижаться не надо, это же - белый день. Революция. Красные, белые. Кто белый? Кто покрепче, побогаче, кто побольше трудился. Их посекли или за море выпихнули. Остались: Петя-Галушка, я помню его, избачка Гугниха и Мотя партейный глаз. Они - главные. Потом - коллективизация. Опять сливки сняли: Mужиков, Акимов, Секретёв, Челядин, братья Сонины - самые работяги, все оперенные, у Сониных даже трактор был. Всех - в Сибирь. Последние, кто чуток с головой да с руками, после войны ушли да когда паспорта дали. Остались азадки: глупой да пьяный. Какой спрос... Скажут: "Паси!" - пасу, скажут: "Паши!" пашу. Слухай бригадира да преда и живи, горя не знай.

Петрович замолчал, видно вылив самое горькое. Он помолчал, а потом спросил, поднимая на Корытина по-детски недоуменный взгляд:

- Неужели там, наверху, не поймут, что губят крестьянство - значит, губят Россию? Чужой горбушкой сыт не будешь. Должны ведь понять и повернуть...

- Ничего не вернешь, - тысячу раз обдуманное повторил Корытин.- Ни царя-батюшку, ни прошлую нашу жизнь. Что с возу упало, тому - конец. Это главное, что надо понять. А другое...

- Не может того быть!! - взорвался Петрович. - Скинут их всех! Придет человек! Хозяин придет!

Вышла из дома хозяйка, не в пример Петровичу баба спокойная.