Пирамида. Т.2   ::   Леонов Леонид

Вадим никак не мог подавить в себе ноющее чувство вины за пускай косвенную, через отцовский хлеб, принадлежность к преступному сословью, которую ему еще предстояло искупить каким-то политическим актом столь безмерного объема, что от одной мысли замирало дыханье. Тем и объяснялся последовавший через минуту намек Егора, в равной мере оскорбительный и прозорливый, что при посвящении в ту строгую веру Вадима вполне могут вынудить разными перекрестными обстоятельствами самую отцовскую жизнь принести на ее алтарь в качестве вступительного взноса.

— Нельзя не осудить дурное, бесхозяйственное поведение твоего колхозника, — с холодком и раздельно заговорил Вадим, чтобы всем, там тоже, было слышно. — Не скрою, отец, у меня плохое создалось впечатление от твоего рассказа, словно ты не столько нас разжалобить хотел, как... нет? Тогда раскройся начистоту, что у тебя было на уме.

— А самому тебе так уж ни капельки и не жалко ее, Вадимушка? — по-новому взглянув на сына, искренне чему-то подивился отец.

— А чего ж ее жалеть! — снова, отвлекая разговор на себя, на полном равенстве ввязался Егор. — В случае чего казенную вещь запросто и в расход списать дозволено, будто не было. Тем более что при коммунизме вовсе лошадей не будет, исключительно неодушевленные трактора! — И тут же что всего обиднее — вполголоса, остерег папашу трепаться на опасные темки с ненадежными людьми.