Письма в древний Китай   ::   Розендорфер Герберт

Наша беседа – к счастью, я настолько овладел местным языком, что могу понимать уже довольно сложные высказывания господина Ши-ми; сам же господин Ши-ми оставил попытки научиться с моей помощью нашему языку, потому что язык слишком труден, да и потом, где он сможет его применить? Я не мог с этим не согласиться, ибо попасть в наш мир ему не удастся, а здесь эти знания, пожалуй, действительно излишни, – так вот, наша беседа, завязавшаяся после этого, затянулась далеко за полночь. Мы ничего не ели и не пили, лишь господин Ши-ми то и дело приносил свои огненные жертвы, сначала маленькие, а под конец даже одну большую из тех, которые он возжигает только по праздникам. (Я по-прежнему называю их огненными жертвами, хотя теперь знаю, что это не священнодействие, а своего рода привычка глотать дым, вроде привычки к вину, среди большеносых весьма распространенная, хотя воздуха она, конечно, не улучшает. Но название все же кажется мне подходящим, потому что большеносые действительно следуют этой привычке как ритуалу. Тем более что я и сам теперь иногда доставляю себе это удовольствие – правда, только в отношении благоуханных больших.) Пересказать все, о чем мы тогда говорили, невозможно. Для этого нужно было бы написать целую книгу. Однако должен сказать, что мне все-таки пришлось посвятить господина Ши-ми в тайну моего путешествия, о которой он до сих пор лишь догадывался. Он сказал, что никогда бы не поверил в это, если бы я не сидел сейчас перед ним и если бы не виденные им доказательства, то есть мои ланы серебра, которые здесь все считают реликвиями глубокой древности. Вообще же его философия, добавил он – а это не какое-либо общепринятое учение, а всего лишь его собственный взгляд на вещи, сумма многолетних размышлений, – его философия позволяет ему верить, что на свете все бывает.