Питерские каникулы   ::   Букша Ксения

Но кто в последнюю ночь перед двадцать пятым февраля агитировал по казармам за голосование по дворянским проектам, принесенным в Совет? Может быть, это был Федор Матвеев, которого Иван Долгорукий лично обидел, или, может быть, это был Андрей Иванович Ушаков, или, наконец, не Ягужинский ли это был, которого Голицын посадил под арест? Нет, это был Татищев, а Черкасский в этой, так сказать, "партии" был просто подставным лицом, потому что Татищев был всего-навсего советником и не имел права являться на собрания генералитета и первых четырех классов...

Профессор слева весь побагровел и хотел меня выгнать, но профессор справа погладил его по спине и что-то шепнул на ухо, а мне буркнул:

- Переходим ко второму вопросу...

По второму вопросу я знал чуточку больше, чем по первому, и такого откровенного позора уже не было; по крайней мере, я свободно отвечал на вопросы, и профессора, кажется, немножко помягчали.

- ...если питерские купцы сильно зависели от чиновников, то московские нередко были в оппозиции к правительству, - говорил я скромно.

- Ладно, хватит, - остановил меня профессор слева, нахмурившись. Давайте сюда вашу ведомость.

- Катя и Варя, - обратился я к девушкам, которые стояли как влитые и держали меня, - давайте ведомость.

- Так он же не сдавал документы, - объяснила Катя. - Он просто пришел.

- То есть как это - "просто"? - зарычал профессор справа. - Что, вы хотите сказать, что вы не сдавали первые два экзамена... и мы не сможем вас взять?

- Стоп, стоп, - поспешно завопил профессор слева. - Мы сможем. Ты забыл! Если на платное, то можно сдавать только историю.

- Да у него, конечно, нет денег на платное, - махнул рукой профессор справа. - Черт! - и он стал рвать на себе волосы.

Тут я решил вмешаться.

- У меня у самого, конечно, нет денег, - осторожно начал я.