Пять Писем из восточной империи   ::   Грей Аласдер

Когда я кончил, он немного помолчал, затем спросил:

— Ты понял, к чему тебя готовят подобным образом? Я ответил отрицательно. Он сказал:

— Поэту нужно чувственное, полнокровное раннее детство, усиливающее его вожделения. Но сильные вожделения надо затем направить в узкое русло, иначе получится просто здоровая человеческая особь. Поэтому за насыщенным ранним детством должна последовать пора ученья с ее голодом чувств, особенно любви. Голод побуждает отрока искать любовь там, где она ему еще доступна, — то есть в памяти, где он только и может вкушать ее, и в воображении, где он только и может дарить ее. Этот метод обучения, придуманный мною, либо расширяет, либо губит ум ученика. Ты — моя первая удача. Встань же.

Я повиновался, и он, с трудом нагнувшись, повязал вокруг моих колен темно-зеленые ленты.

— Теперь я поэт? — спросил я.

— Да, — отозвался он. — Теперь ты почетный гость императора и трагический поэт, единственный современный автор, чей труд будет причислен к мировой классике.

Я спросил, когда мне можно будет приступить к сочинительству. Он ответил:

— Еще не скоро. Только император может предложить тему, достойную твоего таланта, а он еще не готов это сделать. Но ожидание будет для тебя легким. Время грубых одежд, скучных учителей и темной комнаты миновало. Ты будешь жить во дворце.

Я спросил, нельзя ли мне сначала повидаться с родителями. Он сказал:

— Нет. Почетные гости обращаются к людям из низших сословий только ради полезных знаний, а от родителей тебе сейчас никакой пользы не будет. Они изменились.