Плач перепелки   ::   Чигринов Иван

— Так у чужих всегда вкусней, — улыбаясь, сказал Зазыба и вслух пожалел: — Правда, бутылки не найдется для гостя.

— Теперь, знать, один Браво-Животовский находит где-то. Мужиков угощает. Либо они его. Было уже, что некоторые поотвыкали от горелки, а теперь вот опять… Может, кто гонит уже?

— Из нового хлеба?

— Может, и из нового. На усадьбах бабы свое сжали ведь.

— Дождь перестанет, и колхозное надо спешить жать.

— Коли серпами, то давно можно было начинать. Выборочно. На горе, что возле маяка, должно быть, еще на той неделе жито поспело. Зря трактор разобрали да закопали где-то.

— Ничего, справимся и без трактора. Не пожнем, так покосим.

— Сколько теперь тех косарей!

— Бабы тоже косить могут.

— Накосят тебе бабы!

Чтобы не мешать хозяевам ужинать, Парфен пересел на топчан.

Марфа уже несла к столу чугунок с варевом. Оно еще исходило паром, хоть печь топилась утром; в хате вкусно запахло томлеными щами.

Зазыба достал из шкафчика, подвешенного на стене, ложки, что стояли там в деревянной, специально сделанной для этого ступке, потом крикнул, обернувшись на другую половину хаты:

— Марыля, иди ужинать!

Ответа не последовало. Тогда Зазыба открыл филенчатую дверь. Снова позвал.

Наконец Марыля переступила порог, поздоровалась с гостем.

— Ого, сколько яблок! — увидев корзинку, обрадовалась она. Молодой голос ее как-то непривычно прозвучал в хате.

— Спасов день скоро, — важно сказал Вершков, — так Кулина, моя женка, и говорит, отнеси Зазыбам, нехай угощаются.