План спасения   ::   Горчев Дмитрий

Я не Матфей и не Лука, но, как и в случае с их историей, ясно одно — что-то, однако, было.

Но больше всего меня, впрочем, беспокоит одно — не обиделась бы на меня та самая знакомая, которая так любит рассказывать истории.

А знаете, я уже однажды писал историю про принцессу. Та принцесса почему-то получилась у меня очень похожей на одну совсем другую мою знакомую.

Отчего это так? Зачем они всюду лезут, эти знакомые? Куда от них деться? То ли не знакомиться ни с кем? Так ведь поздно уже. Хорошо бы, конечно, возникнуть где-нибудь посреди океана в результате вулканического процесса, сидеть там на голой скале и творить, по совету Оскара Уайльда, чистое искусство.

Впрочем, этот самый Уайльд тоже гриб ещё тот был.

Тьфу ты, господи: надо твердить про себя: «принцесса-принцесса-принцесса», чтобы не забывать.

Или попробовать наоборот — забыть про нее к чертовой матери? Вот тогда она и полезет изо всех щелей. А может, и нет. Это вам не «дерни за веревочку — дверь и откроется». Это в их сказке дверь откроется. А в моей — веревочка оторвется. Или не оторвется, зато кирпич на голову упадет. Или дверь откроется, а оттуда выйдет волосатый молодец и даст в зубы. Да мало ли чего — может, и принцессы никакой нет, а есть Пелагея Иванна Дунду-кова на семнадцатом месяце беременности.

Тут надо осторожненько. И ни за какие веревочки, упаси Господь, не дергать.

И все-таки вернемся к принцессе.

Вот говорят — принцесса была капризная. Неправда это. Она была совершенно нормальным человеком.