Пластилиновые гномики, или Поездка в Мексику   ::   Шленский Александр

А изменилось оно потрясающим образом: я совершенноперестал чувствовать в Ленке женщину. Перестал настолько, что мне казалось, что женщины и вовсе рядом со мной нет.

Постепенно это «отсутствие женщины» стало какой-то навязчивой идеей. Я игнорировал Ленку так, как будто ее и не было. И при этом я не мог ее оставить и уйти от нее насовсем. Ведь я мог уйти к дяде Альберту, и он бы не возражал. Но я не уходил, я прилип, как пластилиновый гномик, и продолжал мучиться и мучить Ленку. Я боялся ее, а она меня. Однажды мы попытались сблизиться, но когда я, как изголодавшийся кот, уже хотел наброситься на Ленку и вонзить в нее свое оружие, она вяло, но решительно запротестовала, что она еще не готова, что она вся чугунная, скованная и ригидная, что она ничего не чувствует и совершенно не готова принять меня внутрь. После этого Ленка вяло повернулась в постели как параличная старуха, и мрачно подставила мне сутуловатую дряблую спину, покрытую неизвестно откуда взявшимися розовыми прыщами с белыми гнойными головками. Безвольным, апатичным движением Лена повернула ко мне голову, наморщив шею в гармошку, и попросила, чтобы я ее погладил минут десять: тогда, может, у нас что-то и получится.

Неожиданно у меня возникло жуткое ощущение, как будто передо мной лежит частично уже разложившийся труп, с которым мне предстояло совокупиться телесно. И в тот же момент меня пронзил и перекорежил жуткий припадок смертельной тоски, отчаяния, злости и страха.