JК
Пляжный роман :: Ольшевский Рудольф
Страница: 8 из 14Владик, как комсорг класса, посылал его еле слышно, шепотом. Но, когда шепчешь, губы отчетливее рисуют звуки. И однажды Зюзя прочел на улыбающемся лице Спивака нецензурное слово.
Хулиганский морда! -- сказал учитель черчения. И Владик обиделся. Со стороны Зюзи это было несправедливо. Он оскорбил его за шепот в то время, как все остальные произносили ругательство вслух. Спивак завелся с полуоборота. Он показал руками, куда он посылал чертежника до этого.
Несмотря на комсомольские заслуги в трех поколениях(Спиваковскую бабку расстреляли петлюровцы, и на доме по улице Красной Армии, где ее пытали, писалось об этом) Владьку все-таки выгнали из школы с волчьим билетом за месяц до выпускных. С волками жить, по-волчьи выть.
-- Белогвардейцы! -- крикнул он директору школы. -- Вам мало моей бабки. Ничего, вот придут наши...
А наши пришли только через сорок лет. Однако для нас "наши" всегда в конце концов оказываются "ненашими". И пришлось под старость Спиваку менять "лицо кавказской национальности" на "жидовскую морду" -- как написал на столбе Еврейской улицы в Одессе один неизвестный антисемит, и уезжать в Тель-Авив, или точнее, в Беер-Шеву.
Младший Спивак, Валерка, при всей своей отдаленно семитской внешности, имел загадочную славянскую душу. В компании братьев он почти всегда молчал, звезд с неба не хватал. Работал простым таксистом, не умея при этом играть на фортепьяно "Марш Мендельсона". Но звездный час был и у него.
Хулиганский морда! -- сказал учитель черчения. И Владик обиделся. Со стороны Зюзи это было несправедливо. Он оскорбил его за шепот в то время, как все остальные произносили ругательство вслух. Спивак завелся с полуоборота. Он показал руками, куда он посылал чертежника до этого.
Несмотря на комсомольские заслуги в трех поколениях(Спиваковскую бабку расстреляли петлюровцы, и на доме по улице Красной Армии, где ее пытали, писалось об этом) Владьку все-таки выгнали из школы с волчьим билетом за месяц до выпускных. С волками жить, по-волчьи выть.
-- Белогвардейцы! -- крикнул он директору школы. -- Вам мало моей бабки. Ничего, вот придут наши...
А наши пришли только через сорок лет. Однако для нас "наши" всегда в конце концов оказываются "ненашими". И пришлось под старость Спиваку менять "лицо кавказской национальности" на "жидовскую морду" -- как написал на столбе Еврейской улицы в Одессе один неизвестный антисемит, и уезжать в Тель-Авив, или точнее, в Беер-Шеву.
Младший Спивак, Валерка, при всей своей отдаленно семитской внешности, имел загадочную славянскую душу. В компании братьев он почти всегда молчал, звезд с неба не хватал. Работал простым таксистом, не умея при этом играть на фортепьяно "Марш Мендельсона". Но звездный час был и у него.