JК
Плотские повести :: Поляков Юрий
Страница: 249 из 336А зря!
Оргиевич закончил воображаемую дуэль с королевским посланником и теперь сдавливал что есть силы ладонь скривившегося от боли Оссеина, объясняя таким образом, какое мощное у русского президента рукопожатие.
- Говорят, он хворает? - спросил знаменитый актер, расправляя слипшиеся пальцы.
- Враки… Он здоров, как…
В этот миг Оргиевич увидел Катерину, уплывающую из зала под руку с Антуаном. Сынок на ходу демонстративно помахал ручкой папаше. Министр профессионально оценил извилистую Катькину походку и просветлел, чувствуя себя, очевидно, частично отмщенным. У самой двери Катерина полуобернулась, отыскала налитые кровью кабаньи глаза Любимого Помощника и оставила ему на память ласковую улыбку Юдифи, прощающейся с головой Олоферна.
- Сука!
- Простите, недостаточно понял? - оторопел Робер Оссеин.
- Это я не вам.
На следующий день вся бульварная парижская пресса была переполнена издевками над Любимым Помощником. И даже в одной респектабельной газете появилась вроде бы невзначай карикатурка, изображающая лихого галльского петушка, который гвоздями прибивает раскидистые оленьи рога к мохнатой голове незадачливого русского медведя.
Прощальный вечер в посольстве не в пример «бордельере» проходил траурно.
- Сука! - страдал от бессильной ярости Оргиевич. - Какая же она сука!
- Мы вас предупреждали,- от своего и моего имени вздыхал временный поверенный, нацепивший затемненные очки - специально, наверное, чтобы скрыть радость в глазах.
Оргиевич закончил воображаемую дуэль с королевским посланником и теперь сдавливал что есть силы ладонь скривившегося от боли Оссеина, объясняя таким образом, какое мощное у русского президента рукопожатие.
- Говорят, он хворает? - спросил знаменитый актер, расправляя слипшиеся пальцы.
- Враки… Он здоров, как…
В этот миг Оргиевич увидел Катерину, уплывающую из зала под руку с Антуаном. Сынок на ходу демонстративно помахал ручкой папаше. Министр профессионально оценил извилистую Катькину походку и просветлел, чувствуя себя, очевидно, частично отмщенным. У самой двери Катерина полуобернулась, отыскала налитые кровью кабаньи глаза Любимого Помощника и оставила ему на память ласковую улыбку Юдифи, прощающейся с головой Олоферна.
- Сука!
- Простите, недостаточно понял? - оторопел Робер Оссеин.
- Это я не вам.
На следующий день вся бульварная парижская пресса была переполнена издевками над Любимым Помощником. И даже в одной респектабельной газете появилась вроде бы невзначай карикатурка, изображающая лихого галльского петушка, который гвоздями прибивает раскидистые оленьи рога к мохнатой голове незадачливого русского медведя.
Прощальный вечер в посольстве не в пример «бордельере» проходил траурно.
- Сука! - страдал от бессильной ярости Оргиевич. - Какая же она сука!
- Мы вас предупреждали,- от своего и моего имени вздыхал временный поверенный, нацепивший затемненные очки - специально, наверное, чтобы скрыть радость в глазах.