JК
Плотские повести :: Поляков Юрий
Страница: 31 из 336А тебе поверит, фригидочка ты моя недоцелованная!
Этот дурацкий разговор Лида вспомнила, когда после самого первого раза, случившегося на круглой кровати в дорогущем отеле на Лазурном берегу, она лежала и по дыханию пыталась определить, спит ли Эдуард Викторович. Они оба знали, зачем летят всего на одну ночь в Ниццу. Беспостельный этап их романа затянулся настолько, что стал уже напоминать какую-то особенно изощренную и пустую эротическую игру.
«Хватит ломаться!» - давно уже твердила Оторва.
«Ты же его не любишь!» - предупреждала Дама.
«Ласкина ты любила. Ну и что вышло?» - настаивала Оторва.
«Отдаться за деньги! Это же отвратительно!» - не унималась Дама.
«Что значит - отдаться? Считай, что вступаешь в деловые отношения. Каждый вкладывает в дело то, что имеет. Он - деньги. Ты - себя. Вот и все…»
«Какая гадость!»
«Я тебя когда-нибудь удавлю, ханжа! - орала Оторва. - Это самое невинное из того, что люди делают за деньги! Решайся, Зольникова!»
И она решилась. Любовником он оказался тщательным и всю ночь с бухгалтерской дотошностью до самых мелочей оприходовал Лидино тело.
- Тебе было плохо? - спросил Эдуард Викторович, выкурив сигарету.
- Почему вы так решили?
- Ты! Говори мне: ты! Не решил, а почувствовал…
- Вы… Ты неправильно почувствовал. Просто у меня совсем маленький опыт. И, наверное, я не успела стать настоящей женщиной.
- Опыт, - поморщился он. - Или любовь?
- Мог бы и не спрашивать. Без любви я этого никогда не делала, - соврала она.
- Дождался все-таки!
- Чего дождался?
- Наконец и ты призналась мне в любви.
Этот дурацкий разговор Лида вспомнила, когда после самого первого раза, случившегося на круглой кровати в дорогущем отеле на Лазурном берегу, она лежала и по дыханию пыталась определить, спит ли Эдуард Викторович. Они оба знали, зачем летят всего на одну ночь в Ниццу. Беспостельный этап их романа затянулся настолько, что стал уже напоминать какую-то особенно изощренную и пустую эротическую игру.
«Хватит ломаться!» - давно уже твердила Оторва.
«Ты же его не любишь!» - предупреждала Дама.
«Ласкина ты любила. Ну и что вышло?» - настаивала Оторва.
«Отдаться за деньги! Это же отвратительно!» - не унималась Дама.
«Что значит - отдаться? Считай, что вступаешь в деловые отношения. Каждый вкладывает в дело то, что имеет. Он - деньги. Ты - себя. Вот и все…»
«Какая гадость!»
«Я тебя когда-нибудь удавлю, ханжа! - орала Оторва. - Это самое невинное из того, что люди делают за деньги! Решайся, Зольникова!»
И она решилась. Любовником он оказался тщательным и всю ночь с бухгалтерской дотошностью до самых мелочей оприходовал Лидино тело.
- Тебе было плохо? - спросил Эдуард Викторович, выкурив сигарету.
- Почему вы так решили?
- Ты! Говори мне: ты! Не решил, а почувствовал…
- Вы… Ты неправильно почувствовал. Просто у меня совсем маленький опыт. И, наверное, я не успела стать настоящей женщиной.
- Опыт, - поморщился он. - Или любовь?
- Мог бы и не спрашивать. Без любви я этого никогда не делала, - соврала она.
- Дождался все-таки!
- Чего дождался?
- Наконец и ты призналась мне в любви.