Плотское познание   ::   Корагессан Бойл Т

Рольф взглянул на меня глубоко посаженными глазами и стиснул мою ладонь крепким мозолистым пожатием, пожатием плотника и лесоруба, освободителя индюшек и лабораторных мышей.

- Очень рад, - сказал он шершавым, как наждак, голосом.

В хижине горел камин, мы с Алиной сели перед ним и стали отогревать руки, пока Альф принюхивался и скулил, а Рольф разливал зингеровский чай в японские чашечки размером с наперсток. С того момента, как мы переступили порог, Алина болтала не переставая, Рольф скрипел ей в ответ, как старое дерево, они обменивались именами, новостями, слухами - для меня это было как шифрованный язык. Я рассматривал изображения чирков и крякв, развешанные на стенах с отслаивающимися обоями, приметил в углу коробку с вегетарианской фасолью Хайнца и на камине большую бутыль виски "Джек Дэниэл". После третьей чашки чая Алина, наконец, откинулась в кресле - старой громадине в стиле Армии спасения с грязными салфеточками на подлокотниках и спинке - и спросила:

- Так какой же у нас план?

Рольф бросил на меня еще один взгляд, быстрый и хищный, как будто не знал, можно ли мне доверять, потом повернулся к Алине.

- Индюшачья ферма естественного вскармливания "Гедда Габлер". Кто как, а я ничего остроумного в этом названии не нахожу. - Он опять посмотрел на меня, на этот раз долго, испытующе. - Головы они перемалывают на кошачий корм, а шею, внутренности и все прочее заворачивают в целлофан и суют обратно в брюшную полость, вот ведь садисты.