JК
Поцеловать осиное гнездо :: Кэрролл Джонатан
Страница: 282 из 308На том же столе, гяе много месяцев назад хозяин показывал мне присланные убийцей газетные вырезки. Я протянул ему бокал.
– Извините, сейчас я не могу встать, но за вас, Сэм Байер. За вас и вашу книгу, и за жизнь, которая, надеюсь, принесет вам великие сюрпризы и много любви, – Он пригубил шампанское и облизнул нижнюю губу. – Ах! Почти совершенство. Мой язык в эти дни утратил ощущение вкуса, но кто упрекнет его? Все эти пилюли и лекарства, что мне приходилось глотать... Можно? – Он сделал бокалом жест в сторону серой папки, лежавшей на столе.
– Разумеется.
Я выпил. Сладкие пузырьки укололи мою гортань, в горле поднялась отрыжка. Глядя, как он положил себе на колени папку, я улыбнулся.
– Боже, она действительно написана. Вот она! Не возражаете, если я взгляну? Я еле сдерживаюсь.
– Посмотрите.
Он открыл папку и осторожно вынул рукопись.
– Большая! Тяжелая! Сколько страниц?
– Чуть больше четырехсот.
– То есть в напечатанном виде примерно триста пятьдесят?
– Да, примерно.
– Хороший объем. А название! Прекрасное название, Сэм. Соблазнительное, таинственное.
– Спасибо.
Он перевернул первую страницу и увидел посвящение. Его глаза расширились, и он в замешательстве посмотрел на меня.
– Вероника? Вы посвящаете ее Веронике? Я наклонился к нему.
– Да. А вам это кажется неуместным? Она умерла из-за этой книги, Эдвард. Кому же еще, вы думали, я посвящу ее?
– Нет, вы правы! Это совершенно уместно. Не забывайте, друг мой; я отец.
– Извините, сейчас я не могу встать, но за вас, Сэм Байер. За вас и вашу книгу, и за жизнь, которая, надеюсь, принесет вам великие сюрпризы и много любви, – Он пригубил шампанское и облизнул нижнюю губу. – Ах! Почти совершенство. Мой язык в эти дни утратил ощущение вкуса, но кто упрекнет его? Все эти пилюли и лекарства, что мне приходилось глотать... Можно? – Он сделал бокалом жест в сторону серой папки, лежавшей на столе.
– Разумеется.
Я выпил. Сладкие пузырьки укололи мою гортань, в горле поднялась отрыжка. Глядя, как он положил себе на колени папку, я улыбнулся.
– Боже, она действительно написана. Вот она! Не возражаете, если я взгляну? Я еле сдерживаюсь.
– Посмотрите.
Он открыл папку и осторожно вынул рукопись.
– Большая! Тяжелая! Сколько страниц?
– Чуть больше четырехсот.
– То есть в напечатанном виде примерно триста пятьдесят?
– Да, примерно.
– Хороший объем. А название! Прекрасное название, Сэм. Соблазнительное, таинственное.
– Спасибо.
Он перевернул первую страницу и увидел посвящение. Его глаза расширились, и он в замешательстве посмотрел на меня.
– Вероника? Вы посвящаете ее Веронике? Я наклонился к нему.
– Да. А вам это кажется неуместным? Она умерла из-за этой книги, Эдвард. Кому же еще, вы думали, я посвящу ее?
– Нет, вы правы! Это совершенно уместно. Не забывайте, друг мой; я отец.