JК
Под властью фаворита :: Жданов Лев Григорьевич
Страница: 227 из 299Признаться, я и касаться не хотел. Все это такой вздор – только могло вас встревожить понапрасну. Слушайте же: если нынче он не будет схвачен, завтра пойдет в Пелым далекий приказ: строить удобный, поместительный дом, куда и будут вскоре заточены некоторые важные персоны…
– Мы?! Он возводит цесаревну? Или решил призвать Голштинского, а нас туда? В Сибирь? Живых в холодную могилу… Боже!..
– Ничего подобного! – пожал плечами Миних. – Мне было сказано, что Остерман стал нестерпим и по всем правам заслужил отдых в Сибири. Но канцлер дружен со многими иноземными резидентами и посланниками при российской короне. И, уважая мнение их, старика стыдно будет кинуть в такую грязную нору, в какую сам Остерман кинул когда-то Меншикова.
– И что же?
– И вот я набросал герцогу наскоро план просторного, незатейливого дома с крепкой, высокой оградой, где можно проживать под зорким присмотром надежных людей. Дом этот построим теперь мы. И в нем…
– Будет доживать век свой Бирон! – с неожиданной силой докончила Анна. – Так, решено. Юлия, вели принести сына! А вы, граф, зовите людей. Правда ваша: время идет. Зовите… Я готова.
– Входите сюда! Ее высочество желает вас видеть… Говорить с вами! – раскрыв дверь в коридор, позвал Миних.
Человек двенадцать офицеров-преображенцев, войдя и отдав салют Анне, остановились у двери гурьбой, неподвижные, слабо освещенные скудным светом двух восковых свечей, горящих на столе.
– Мы?! Он возводит цесаревну? Или решил призвать Голштинского, а нас туда? В Сибирь? Живых в холодную могилу… Боже!..
– Ничего подобного! – пожал плечами Миних. – Мне было сказано, что Остерман стал нестерпим и по всем правам заслужил отдых в Сибири. Но канцлер дружен со многими иноземными резидентами и посланниками при российской короне. И, уважая мнение их, старика стыдно будет кинуть в такую грязную нору, в какую сам Остерман кинул когда-то Меншикова.
– И что же?
– И вот я набросал герцогу наскоро план просторного, незатейливого дома с крепкой, высокой оградой, где можно проживать под зорким присмотром надежных людей. Дом этот построим теперь мы. И в нем…
– Будет доживать век свой Бирон! – с неожиданной силой докончила Анна. – Так, решено. Юлия, вели принести сына! А вы, граф, зовите людей. Правда ваша: время идет. Зовите… Я готова.
– Входите сюда! Ее высочество желает вас видеть… Говорить с вами! – раскрыв дверь в коридор, позвал Миних.
Человек двенадцать офицеров-преображенцев, войдя и отдав салют Анне, остановились у двери гурьбой, неподвижные, слабо освещенные скудным светом двух восковых свечей, горящих на столе.