Подари себе рай (Действо 1)   ::   Бенюх Олесь

- Они и раньше за них брались! - возвысил голос Климентий Сергеевич, злясь на свою несдержанность и на то, что он не в силах ее превозмочь. - И Ивашка, и Степашка, и Емелька.

- Да, но на сей раз бунт победоносен, вы же сами это видите и чувствуете на собственной... - адвокат чуть было не сказал "шкуре", но вовремя сдержался и тихо закончил: - Судьбе.

- Я не верю в устойчивость их победы! - прошептал Климентий Сергеевич и лицо его исказилось от ненависти. - Продержатся несколько месяцев, от силы год - и рухнут в хаосе и безверии.

Он посмотрел сквозь фальшивую извиняющуюся улыбку на Никиту - "Мол, извините, мы так, о пустяках судачим тут от нечего делать". Но Никита расслышал все до единого слова.

- Врешь! - закричал он и показал обеими руками великолепные кукиши. Вот тебе два шиша с маслом! Не на месяцы, не на годы, мы вашу власть похоронили навсегда! С царями, попами, заводчиками!

- Грехи все это тяжкие, - словно разговаривая сам с собой, задумчиво произнес Константин Ларионович. - Цареубийство, ересь и неверия, бесстыдный грабеж. Одним словом, Содом и гоморра.

- Революция отвергает старую мораль, - назидательным тоном возразил Никита, подсознательно повторяя слова заезжих армейских пропагандистов. Поповские бредни о божественности самодержца, сказки о загробном рае, Десять Заповедей - все это пойдет в помойную яму истории. На смену им придет мораль пролетарская.

- Девять с лишним веков народ русский гордо нес знамя веры православной.