Подари себе рай (Действо 1)   ::   Бенюх Олесь

Ну до чего же хороша жизнь, хлопцы-генацвале...

Очнулся Никита поздним вечером. Он лежал в горнице на кровати под буркой. Свеча бросала скудный свет на стены, потолок, нехитрую мебель. Никита нащупал полевую сумку. Все было на месте - пакет, документы. Не на месте была лишь его голова. Она плавно и безостановочно кружилась, она была тяжела как чугунный котел, она не слушалась и вдруг то откидывалась с силой назад, то падала на бок или на грудь. Ему было смешно, он тряс ею из стороны в сторону, обхватив обеими руками. Наконец, встал и вышел во двор. Подошел к колодцу, снял гимнастерку, вылил на себя несколько ведер ледяной воды. Небо было усыпано звездами. Далекие горы словно надвинулись на предместья города и огоньки в окнах домов уютно подмигивали. На лужайке застолье было в разгаре. Несколько "летучих мышей" освещали лица пирующих. К Никите быстро подошел коренастый горец, весь заросший густыми черными волосами.

- Все хотят, чтобы ты остался, - хрипло сказал он и слова его звучали, как приказ.

- Вы что хотите - чтоб меня судили? - жестко парировал Никита.

- Обижаешь, генацвале, - прохрипел волосатый. - Зачем судить? Мы все покажем, что ты был нашим гостем.

- Вот за это и будут судить! - зло пояснил Никита. И, несколько успокоившись, пообещал: - Я до штаба доберусь, дело сделаю и вернусь.

- Слово джигита?

Никита кивнул и пошел к лошади, которая паслась на лужке за домом.

В штабе дивизии кроме дежурных был лишь начальник политотдела.