JК
Погоня за дождем :: Подсвиров Иван Григорьевич
Страница: 32 из 222Не случайно она распространена повсюду и пользуется мировой известностью. Не одних она возвысила, наделила достоинством и гордой осанкой. Я думаю, эта пчела поможет и мне. Что ее отличает, так это мирный нрав и длинный хоботок, которым она высасывает мельчайшие капельки нектара. Она не склонна к роению, тихо сменяет маток и обычно накапливает большие запасы меда в середине сотов.
Не знаю, как тесть, но я горячо верю в серую пчелу.
Вчера она доставила нам приятное удовольствие: снова килограмм. Тесть поговаривает о качке. Да, через неделю можно качать.
19 мая
Вернулся на "козле" третий компаньон - Гордеич.
Он живо выскочил из машины, похожей на броневик, размял спину и, обратившись к нам лицом, крикнул:
- Здорово, бирюки! Шо новенького?
Он маленький, поджарый и черный как жук: лицо, с острым подбородком и морщинами вокруг рта, темно, брови и волосы резко-черны. Издали на вид ему около пятидесяти, но подойдешь ближе, всмотришься в черты румынски-жесткого лица и поймешь: за шестьдесят уже Гордеичу. На нем черная, с узкими полями шляпа и коричневый, не первой носки костюм. Его он тотчас снял и переоделся в шаровары и льняную "немаркую" рубаху.
В нашу скучную компанию он внес некоторое оживление: бойко сновал между ульями, говорил громко и отрывисто, поблескивая передним золотым зубом. Голос у него хриплый, навсегда простуженный. Со мною он быстро свел знакомство, сжал мне до боли ладонь своею крепкой рукой и уже через несколько минут называл меня по имени.
Не знаю, как тесть, но я горячо верю в серую пчелу.
Вчера она доставила нам приятное удовольствие: снова килограмм. Тесть поговаривает о качке. Да, через неделю можно качать.
19 мая
Вернулся на "козле" третий компаньон - Гордеич.
Он живо выскочил из машины, похожей на броневик, размял спину и, обратившись к нам лицом, крикнул:
- Здорово, бирюки! Шо новенького?
Он маленький, поджарый и черный как жук: лицо, с острым подбородком и морщинами вокруг рта, темно, брови и волосы резко-черны. Издали на вид ему около пятидесяти, но подойдешь ближе, всмотришься в черты румынски-жесткого лица и поймешь: за шестьдесят уже Гордеичу. На нем черная, с узкими полями шляпа и коричневый, не первой носки костюм. Его он тотчас снял и переоделся в шаровары и льняную "немаркую" рубаху.
В нашу скучную компанию он внес некоторое оживление: бойко сновал между ульями, говорил громко и отрывисто, поблескивая передним золотым зубом. Голос у него хриплый, навсегда простуженный. Со мною он быстро свел знакомство, сжал мне до боли ладонь своею крепкой рукой и уже через несколько минут называл меня по имени.