Поле Куликово   ::   Возовиков Владимир

С исступленным откровением вспоминал он все зло, которое творил или хотел сотворить, и твердил про себя молитвы, какие помнил. Он молился и слышал, как повизгивают в углах клетки испуганные крысы, скребут зубами железо, пытаясь проделать выходы, перебегают из угла в угол. Чтобы не слышать их, Бастрык начал молиться вслух, однако злые писки, стук коготков и скрип зубов о железо не утихали, а холодная земля нестерпимо давила на грудь. Задыхаясь, он отчаянно молился и все время думал: придет ночь, и тогда голодные обозленные крысы перестанут бояться его бессильного шепота…

Едва глянув на введенных в шатер близнецов, Мамай, как и в первый раз, чуток ошалел - насколько велико их сходство и как оба напоминают его дочь. Нет, не глаза - у этих глаза светлые, а у Наили они отцовские, темные, словно ночи на юге. Разлетающиеся брови и рисунок губ - вот что рождает сходство. Может быть, потому и выражение глаз кажется одинаковым: словно бы давний, несказанный вопрос или печаль застыли в них. Мамай спрашивал через переводчика, отвечал чаще один из близнецов, поплечистей, посуровей видом и как будто постарше. "Наверное, этот у нее родился первым", - думал Мамай, слушая ответы и приглядываясь к воинам.

Родителей они едва помнят, Потому что было им лет по шести-семи, когда на село напали неведомые всадники и увезли обоих. "Отец Герасим" - лишь это имя запало им в память, оно часто произносилось вокруг.