JК
Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах. Том. 7 :: Гончаров Иван Александрович
Страница: 29 из 1003– Обойдитесь хоть однажды без «ma tante»! Или это ваш собственный взгляд на отступления отправил, проведенный только через авторитет ma tante?
– Вы, по обыкновению, хотите из желания девочек посмотреть ботинки сделать важное дело, разбранить меня и потом заставить согласиться с вами… да?
– Да, – сказал Райский.
– Что у вас за страсть преследовать мои бедные правила?
– Потому что они не ваши.
– Чьи же?
– Тетушкины, бабушкины, дедушкины, прабабушкины, прадедушкины: вон всех этих полинявших господ и госпож в робронах, манжетах…
Он указал на портреты.
– Вот видите, как много за мои правила, – сказала она шутливо. – А за ваши?..
– Еще больше! – возразил Райский и открыл портьеру у окна. – Посмотрите, все эти идущие, едущие, снующие взад и вперед, все эти живые, не полинявшие люди – все за меня! Идите же к ним, кузина, а не от них назад! Там жизнь… – Он опустил портьеру. – А здесь – кладбище.
– По крайней мере можете ли вы, cousin, однажды навсегда сделать résumé: какие это их правила, – она указала на улицу, – в чем они состоят, и отчего то, чем жило так много людей и так долго, вдруг нужно менять на другое, которым живут…
– В вашем вопросе есть и ответ: «жило», – сказали вы, и – отжило, прибавлю я. А эти, – он указал на улицу, – живут! Как живут – рассказать этого нельзя, кузина. Это значит рассказать вам жизнь вообще, и современную в особенности. Я вот сколько времени рассказываю вам всячески: в спорах, в примерах, читаю… а всё не расскажу.
– Вы, по обыкновению, хотите из желания девочек посмотреть ботинки сделать важное дело, разбранить меня и потом заставить согласиться с вами… да?
– Да, – сказал Райский.
– Что у вас за страсть преследовать мои бедные правила?
– Потому что они не ваши.
– Чьи же?
– Тетушкины, бабушкины, дедушкины, прабабушкины, прадедушкины: вон всех этих полинявших господ и госпож в робронах, манжетах…
Он указал на портреты.
– Вот видите, как много за мои правила, – сказала она шутливо. – А за ваши?..
– Еще больше! – возразил Райский и открыл портьеру у окна. – Посмотрите, все эти идущие, едущие, снующие взад и вперед, все эти живые, не полинявшие люди – все за меня! Идите же к ним, кузина, а не от них назад! Там жизнь… – Он опустил портьеру. – А здесь – кладбище.
– По крайней мере можете ли вы, cousin, однажды навсегда сделать résumé: какие это их правила, – она указала на улицу, – в чем они состоят, и отчего то, чем жило так много людей и так долго, вдруг нужно менять на другое, которым живут…
– В вашем вопросе есть и ответ: «жило», – сказали вы, и – отжило, прибавлю я. А эти, – он указал на улицу, – живут! Как живут – рассказать этого нельзя, кузина. Это значит рассказать вам жизнь вообще, и современную в особенности. Я вот сколько времени рассказываю вам всячески: в спорах, в примерах, читаю… а всё не расскажу.