Помилование   ::   Карим Мустай

Что они поймут, какой получат урок? Чья душа как примет - с гневом, с осуждением, с жалостью? Но никто у них об этом не спросит. И не подумает спросить. Впереди - бой. Впереди - лютый враг. Стисни зубы - и иди. В огонь. Может, здесь они лучше поймут, что их ждет.

Или - это жертва, которую заранее приносят богу войны? И ведь древние, говорят, выбирали самого чистого, самого благородного из всех. Человека плохого, из дурного рода всевышний не принимал.

В дальнем углу поляны под охраной четырех конвоиров с автоматами на изготовку показался Зух. Один конвоир - впереди, трое идут сзади. Чуть в стороне шагает лейтенант Янтимер Байназаров. Эти солдаты уже не из отделения Демьянова, под их стражу дезертира передали всего несколько минут назад. И еще через несколько минут лейтенант Байназаров отдаст им приказ.

Зух идет босой, с непокрытой головою. Гимнастерку с него сняли. Правый рукав белой рубахи то ли порвался, то ли шов разошелся, он левой рукой скомкал порванное место в горсти. Идет спокойно, ровно, не спотыкаясь, тело держит прямо. На лице и намека смерти нет. Лишь на синеву глаз под густыми черными бровями легла тень. Ни страха, ни сожаления в этих глазах - только тоска. Так, до последнего своего вздоха, и не успел он ужаснуться. Потому что все это, что он видел и слышал, казалось ему нереальным, недействительным.

Осужденного поставили на край ямы, вырытой меж сухой осиной и могучим дубом, - и кто только выбрал это место?! Поставили, и автоматчики тут же быстро отступили на несколько шагов назад. Он на свою могилу и не оглянулся.