Портреты учителей   ::   Деген Ион

Нельзя сказать, что с годами Оскар становился более странным, чем прежде, хотя моя жена считала это очевидным. Он мог внезапно прийти к нам потому, что в этот момент его мучил вопрос, существует ли пустота. И мы до поздней ночи обсуждали физические проблемы.

Казалось, Оскар уже ничем не мог удивить меня. Но как-то, когда я позвонил ему, трубку сняла Анна Давыдовна. Мы поговорили. На просьбу пригласить к телефону Оскара она ответила:

– Его нет дома. Он у своей любовницы.

Я потерял дар речи. Оскару в ту пору переваляло за семьдесят. Даже в молодые годы он не был похож на героя-любовника. Неужели справедлива пословица "седина в голову – бес в ребро"? Неужели Оскар стал "мышиным жеребчиком"?

Ответ на эти вопросы я получил, когда Оскар познакомил меня со своей любовницей.

Старую русскую аристократку трудно было отличить от еврейки Анны Давыдовны. Та же неряшливость – внешняя и в быту. Тот же рафинированый интеллектуализм. Тот же профессиональный уровень – профессор университета, один из крупнейших в мире специалистов в своей области.

Возможно, слово любовница следовало заключить в кавычки? Не знаю.

Когда я приходил к ней и заставал Оскара в его излюбленной позе – возлежащим на старом диване с торчащими пружинами (а профессор была вполне состоятельным человеком и смена мебели не являлась для нее проблемой), они прерывали очередной спор на французском языке по поводу стиля романа семнадцатого века и неохотно переходили на русский язык.