Последнее лето   ::   Почивалин Николай Михайлович

Всю картину он мне потресту портит.

- Это вы мне его портите.

- Чем же это? - удивился главный.

- Циркуляр, а не человек стал. С женой скоро спать перестанет: инструкции подходящей до сих пор еще нет.

- Все шутите, шутите! - Главбух выдернул руку, шагнул, широко улыбаясь, кому-то навстречу.

Ничего не знали пока два директора дальних совхозов, затащившие Тараса Константиновича в угол коридора.

- Скоро освободитесь, Тарас Константинович?

- Не знаю. А что?

- Сообразить хотим, - плутовато подмигнул чернявый директор прихоперского совхоза. - Закажем столик в "Суре". Хоть посидим, душу отведем - очумели ведь совсем.

- Не могу, друзья. - Тарас Константинович кивнул, усмехнувшсь, на обитую дерматином дверь приемной. - Ждет.

- Что, или на ковер?

- Вроде того.

- Ну, не может быть. - В голосе чернявого прозвучало искреннее сомнение. - Вам-то, передовым, что. Это с нас, середнячков, стружку снимают!

- Нет уж, без меня, - твердо отказался Тарас Константинович. Лет десяток назад он даже любил такие случайные, накоротке, застольные встречи с коллегами, бывало, что сам и организовывал их, - теперь после случайной рюмки приходилось день-другой, морщась, кидать под язык белые плоские лепешки.

Директор треста вышел, как обычно, из-за стола, но лицо его осталось озабоченно-хмурым.

- Вот - почитайте.

Тарас Константинович вооружился очками, иронически хмыкнул.