Последние заметки Томаса Ф.   ::   Аскильдсен Хьелль

На секунду стало совершенно тихо, как будто вся улица затаила дыхание. Но вот забурлила снова, теперь гнев направился на обидчика. Вскоре из домов высыпал народ, и, пока виновник сумятицы потерянно молчал, в нескольких метрах от него возникла оживленная дискуссия, подробностей которой я уловить не мог, но, очевидно, у драчуна нашлись свои сторонники, потому что два юнца вдруг схватили друг друга за грудки. Да, разум в тот день где-то отдыхал.

Тем временем сумасшедший встал, и, пока мальцы дрались, скорей всего из-за него, хотя, может, по другому поводу, и кто-то полез их разнимать, он начал отступление: пятясь, добрался до перекрестка, повернулся и бросился бежать, а бегать он был не промах, скажу я вам.

Постепенно до толпы дошло, что смутьян исчез, и она стала рассасываться, одно за другим позакрывались окна. Я тоже затворил свое, день был не из теплых. Мир полон несуразностей, раздражения, несвобода пустила глубокие корни, надежда на всеобщее равенство не оправдалась, и правит, похоже, сила. Говорят: надо радоваться тому, что имеешь, у других и того нет. А сами принимают таблетки от бессонницы. Или от депрессии. Или от жизни. И когда еще народится новое племя, понимающее суть равенства, племя садовников и селекционеров, которые вырубят деревья-гиганты, застящие весь свет мелкой поросли, и выстригут лишние побеги с древа познания.



В парикмахерской

Походы к парикмахеру я отменил много лет назад, до ближайшего пять кварталов, это даль неодолимая, даже если б перила не сломались.