Угол атаки   ::   Таманцев Андрей

— Так вот, я ему и говорю: я тебе завидовал, у тебя голавли всегда были в локоть, а у меня так, с ладошку. Он удивился. Да нет же, говорит, это у тебя голавли были в локоть! Посмеялись. Потом он уехал. Больше мы не встречались.

Созванивались иногда, открытку к празднику… — Минутку! — прервал Нифонтов. — Помолчи. Ты хочешь сказать… Господи милосердный! Ты хочешь сказать, что друг детства, про которого говорил командир «Антея» Веденеев, — это ты?!

Голубков долго щурился на сигаретный дым, тер подбородок. Потом ответил:

— Я бы в этом не сомневался. Когда я первый раз прочитал эту расшифровку, меня будто теплом обдало. Есть только одно «но». Фамилия моего друга детства не Веденеев. Фамилия у него — Стрижов. Отсюда и прозвище — Стрижик.

— Не мог сменить?

— С чего?

— Звонил ему?

— Раз десять. Телефон не отвечает.

— Ты же с Урала. Как ты мог оказаться на Кубани?

— Мать возила меня туда на лето. Она работала техничкой в железнодорожном техникуме, проезд был бесплатный. Вот и ездили в Вечное к дальней родне.

— Мне не нравится эта путаница с фамилиями. Голубков кивнул:

— Мне тоже.

— Могли им давать другие документы?

— Смысл? Они же не диверсанты, которых забрасывают во вражеский тыл.

Обыкновенная гражданская авиация.

— Странная история, — пробормотал Нифонтов.

— Очень странная, — согласился Голубков. Он взглянул на часы и озабоченно покачал головой.