Последний поворот на Бруклин   ::   Selby Hubert

Уже пятнадцать лет, как умер… к малышу на велосипеде подошли еще несколько детей, и они стали кататься по очереди, смеясь и бегая вокруг. Ада смотрела на них и улыбалась. Пятнадцать лет как умер, и даже нет детей, никто тебя не вспомнит. Не пойму, за что со мной так поступили. Умер даже раньше Хайми, своего отца. И даже Хайми меня покинул. Такой хороший человек! Так много работал, что ссутулился с годами… мимо шли какие-то люди, и Ада улыбнулась, но они прошли, так и не обратив внимания на Аду, и Ада едва на них не накричала, но осеклась, заметив, что уже спускаются женщины, люди идут в магазин, резвятся и смеются дети, солнышко делается ярче и теплее, и несколько мужчин уселись верхом на скамейку, положив посередине шахматную доску – быть может, кто-нибудь сядет рядом с ней, и они поболтают.

ЖЕНСКИЙ ХОР I



Домохозяйки сидели на скамейке. Они смотрели на Аду и смеялись. Чего только не увидишь на улице в такую погоду. Даже Аду. Сдается мне, она вышла одежонку свою проветрить. Смех. Всё то же дерьмовое пальтишко. Всю зиму в нем ходит. Почему бы ей его не снять? Да у нее под ним ничего нет. То есть как это? Бьюсь об заклад, на ней сплошные струпья. Смех. Да она просто грязнуля и лентяйка. Бьюсь об заклад, даже дезинфектор боится к ней в квартиру подниматься. Бьюсь об заклад, у нее промеж ног запашок, как у лимбургского сыра. Смех.