Угол белой стены   ::   Адамов Аркадий Григорьевич

В кабинет вошел Семенов. О, это был уже совсем не тот цветущий и самоуверенный человек в модном пальто и дорогой пушистой шапке, который появился однажды в кабинете Лобанова, и совсем не тот расторопный, лукавый и услужливый заведующий галантерейным ларьком, каким видели его на рынке. Когда-то полные, румяные щеки Семенова обвисли и побледнели, заросли светло-рыжей щетиной, глаза ввалились и смотрели тоскливо и как-то отрешенно. Серый больничный халат с зелеными обшлагами, который он придерживал, чтобы не разошлись полы, висел на нем как на вешалке, мятый и испачканный на груди; видимо, Семенов ел неряшливо и торопливо. Белые с синими прожилками ноги еле волочили спадавшие тапочки, и тесемки кальсон болтались вокруг них как-то сиротливо и жалостливо. Вся фигура Семенова выражала уныние.

Увидев Лобанова, он растерянно остановился. Видимо, встреча эта была для него неожиданной.

– Садитесь, Семенов, чего же вы, – пригласил Лобанов, внимательно и почти сочувственно оглядывая его.

– Да, да, конечно… – пробормотал Семенов. Шлепая тапочками и судорожно запахивая халат, он приблизился и тяжело опустился на стул.

– Итак, Петр Данилович, опасность миновала, и вы почти выздоровели, – сказал Лобанов. – Это, знаете, просто чудо. Ведь положение ваше было ой-ой какое.

– А, – вяло махнул рукой Семенов. – Мне уже все равно. Сами видите, инвалидом стал.

– Да, отравление было тяжелым, что и говорить.