JК
Угроза вторжения :: Маркеев Олег
Страница: 801 из 837Из нее-то итянуло головокружительным ароматом разогреваемого ужина.
"Попросить или сам догадается? – подумал Ашкенази. – Черта с два догадается!
Кто у нас думает о ближних? Мы о них вспоминаем, когда надо занять денег. Ох, эти мне деньги!" – Он оттолкнул от себя папки с отчетностью. Уже собрался встать и идти на запах, когда у входа послышался какой-то шум. Потом громко звякнула посуда.
Ашкенази судорожно икнул и застыл в кресле.
Дверь неожиданно распахнулась.
Человек в черном долгополом пальто бесшумно вошел в комнату и навел пистолет на Ашкенази. Последнее, что он увидел, перед тем, как потерять сознание, был цилиндр глушителя. Черная дырочка смотрела прямо ему в глаза.
Когти Орла
Первое, что увидел Ашкенази, открыв глаза, были пальцы. Точеные и чуткие пальцы музыканта. Сначала подумалось, что это бред, он с трудом отогнал от себя наваждение и приподнял голову.
Пальцы нежно поглаживали полированное тело пистолета, чуть вздрагивали, касаясь вороненой стали.
– Хватит страдать, Александр Исаакович, – услышал Ашкенази ровный грудной голос. – Очнулись же.
Ашкенази вздохнул, надо было приходить в себя, эти пальцы, как он понял, были достаточно сильны и жестки, чтобы сделать очень и очень больно.
– Что вам надо? – просипел Ашкенази, в горле так пересохло, что казалось, его ободрали наждаком.
– Во-первых, вас никто не собирается убивать. Ни здесь, ни потом.
"Попросить или сам догадается? – подумал Ашкенази. – Черта с два догадается!
Кто у нас думает о ближних? Мы о них вспоминаем, когда надо занять денег. Ох, эти мне деньги!" – Он оттолкнул от себя папки с отчетностью. Уже собрался встать и идти на запах, когда у входа послышался какой-то шум. Потом громко звякнула посуда.
Ашкенази судорожно икнул и застыл в кресле.
Дверь неожиданно распахнулась.
Человек в черном долгополом пальто бесшумно вошел в комнату и навел пистолет на Ашкенази. Последнее, что он увидел, перед тем, как потерять сознание, был цилиндр глушителя. Черная дырочка смотрела прямо ему в глаза.
Когти Орла
Первое, что увидел Ашкенази, открыв глаза, были пальцы. Точеные и чуткие пальцы музыканта. Сначала подумалось, что это бред, он с трудом отогнал от себя наваждение и приподнял голову.
Пальцы нежно поглаживали полированное тело пистолета, чуть вздрагивали, касаясь вороненой стали.
– Хватит страдать, Александр Исаакович, – услышал Ашкенази ровный грудной голос. – Очнулись же.
Ашкенази вздохнул, надо было приходить в себя, эти пальцы, как он понял, были достаточно сильны и жестки, чтобы сделать очень и очень больно.
– Что вам надо? – просипел Ашкенази, в горле так пересохло, что казалось, его ободрали наждаком.
– Во-первых, вас никто не собирается убивать. Ни здесь, ни потом.