Последняя глава (Книга 1)   ::   Голсуорси Джон

А ведь на самом деле это очень грубый инструмент - он с такой же точностью определяет наказание за вину, с какой врач назначает лечение больному, которого видит в первый раз; а мы по каким-то таинственным причинам приписываем закону непогрешимость духа святого и прислушиваемся к нему как к гласу, вещающему с небес. Ведь в этой истории министр внутренних дел как раз и мог бы позволить себе отойти от буквы закона и быть человеком. Но не думаю, чтобы он на это пошел. И Бобби Феррар тоже не думает. Беда в том, что недавно какой-то идиот сдуру сказал, будто Уолтер - "сама принципиальность", и такая откровенная лесть вызвала у нашего министра, по словам Бобби, не тошноту, а головокружение - с тех пор он не отменил ни единого приговора. Я подумываю, не написать ли мне письмо в "Таймс": "Позиция твердокаменной принципиальности, занимаемая ответственными лицами, опаснее для дела справедливости, чем методы чикагских гангстеров". Про гангстеров он поймет, - он, кажется, бывал в Чикаго. Ужасно, когда человек перестает быть человеком.

- Он женат?

- Теперь даже не женат.

- А правда, что есть люди, которые никогда и не были людьми?

- Это еще не самое страшное; тут по крайней мере знаешь, с кем имеешь дело, и можешь вооружиться кочергой. Куда опаснее болваны, у которых голова распухла от самомнения. Кстати, я сказал моему молодому человеку, что ты будешь ему позировать для миниатюры.