Последняя глава (Книга 1)   ::   Голсуорси Джон

Мы и правда делаем то, к чему приучены; вот и все.

- В своем дневнике Хьюберт пишет, что забота о других - это в сущности забота о себе самом. Это верно?

- Очень уж прямолинейно сказано. Я бы предпочел выразить это так: все мы зависим друг от друга, и, если хочешь позаботиться о себе, приходится ничуть не меньше заботиться о других.

- А стоим ли мы того, чтобы о себе заботиться?

- Ты хочешь сказать: стоит ли чего-нибудь наша жизнь?

- Да.

- Люди живут на земле уже пятьсот тысяч лет (Адриан уверяет, что даже миллион), а их сейчас больше, чем когда бы то ни было. Видишь! Разве человеческая жизнь - а она ведь такая хрупкая - сохранилась бы вопреки всем нашим бедам и тяготам, если бы жить на свете не стоило?

- Наверно, нет, - задумчиво произнесла Динни. - Кажется, в Лондоне перестаешь понимать истинную цену вещей.

Тут вошла горничная.

- Сэр, вас хочет видеть мистер Камерон.

- Пусть войдет. Он поможет тебе познать цену вещей, Динни. Это ходячий пример неистребимой любви к жизни: болел всеми болезнями на свете, включая черную лихорадку, прошел через три войны, пережил два землетрясения, работал кем только хочешь во всех уголках земного шара, а сейчас - безработный и вдобавок страдает пороком сердца.

Вошел Камерон - невысокий, худощавый человек лет пятидесяти, с ясными серыми глазами, крючковатым носом и темными седеющими волосами. Одна рука была у него на перевези, точно он вывихнул большой палец.