JК
Повесть о фронтовом детстве :: Семяновский Феликс Михайлович
Страница: 124 из 130 – Я тебя спрашиваю, где «язык»?
Пётр Иваныч молчал.
– Где сведения? Где выполнение приказа? – продолжал батя допрашивать, всё повышая голос. – Из-за тебя полк гробить? Людей? – крикнул он хрипло и изо всей силы ударил кулаком по столу.
Батя зло, нетерпеливо шагал от стенки к стенке. Я весь сжался в углу и не смел пошевелиться.
Батя остановился против Петра Иваныча:
– Чёрт вас всех побери! Ты понимаешь что-нибудь или нет?
Пётр Иваныч ещё крепче сжал губы.
Батя отошёл к окну и долго смотрел на темноту. Он ссутулился, с силой сцепил руки за спиной, обхватил и сжал ими плащ-палатку. Вдруг батя резко повернулся и в упор взглянул на Петра Иваныча.
– Даю двадцать четыре часа, – сказал он жёстким голосом, медленно отделяя каждое слово. – Или «язык» будет у меня, или пеняй на себя.
Пётр Иваныч по-прежнему упрямо смотрел на батю запавшими от усталости глазами и молчал. Рядом с ним стоял бледный Витя, и его глаза тоже были упрямыми. И остальные разведчики молчали, кто опустил голову, кто смотрел в окно или в стенку.
Не глядя ни на кого, батя вышел из хаты и громко хлопнул дверью.
8. ИДУ ЗА «ЯЗЫКОМ»
Совсем стемнело, когда разведчики стали собираться в поиск. На их тёмных обветренных лицах было одинаково злое, упрямое выражение. Даже у Яшки лицо было таким серьёзным, каким я раньше никогда не видел. В Витином лице появилось что-то жестокое, у бровей пролегла глубокая складка.
Пётр Иваныч молчал.
– Где сведения? Где выполнение приказа? – продолжал батя допрашивать, всё повышая голос. – Из-за тебя полк гробить? Людей? – крикнул он хрипло и изо всей силы ударил кулаком по столу.
Батя зло, нетерпеливо шагал от стенки к стенке. Я весь сжался в углу и не смел пошевелиться.
Батя остановился против Петра Иваныча:
– Чёрт вас всех побери! Ты понимаешь что-нибудь или нет?
Пётр Иваныч ещё крепче сжал губы.
Батя отошёл к окну и долго смотрел на темноту. Он ссутулился, с силой сцепил руки за спиной, обхватил и сжал ими плащ-палатку. Вдруг батя резко повернулся и в упор взглянул на Петра Иваныча.
– Даю двадцать четыре часа, – сказал он жёстким голосом, медленно отделяя каждое слово. – Или «язык» будет у меня, или пеняй на себя.
Пётр Иваныч по-прежнему упрямо смотрел на батю запавшими от усталости глазами и молчал. Рядом с ним стоял бледный Витя, и его глаза тоже были упрямыми. И остальные разведчики молчали, кто опустил голову, кто смотрел в окно или в стенку.
Не глядя ни на кого, батя вышел из хаты и громко хлопнул дверью.
8. ИДУ ЗА «ЯЗЫКОМ»
Совсем стемнело, когда разведчики стали собираться в поиск. На их тёмных обветренных лицах было одинаково злое, упрямое выражение. Даже у Яшки лицо было таким серьёзным, каким я раньше никогда не видел. В Витином лице появилось что-то жестокое, у бровей пролегла глубокая складка.