Повесть о страннике российском   ::   Штильмарк Роберт

– Что вы, Иван Петрович, – ахнул Баранщиков, – я полмесяца здесь едва дотяну, не то что полгода! Поймите, благодетельный вы человек, в каком бедствии семья обретается! А сам я – к каторжным работам осужден, коли правдиво сии варницы балахнинские называть. Нет, куда мне полгода ждать! Неужто побыстрее нельзя тиснуть?

– Тиснуть! Сие дело – не малое. Тут у вас не менее семидесяти страничек печатных получится, да, может, сочинитель добавит, вернее сказать, не сочинитель, а как у нас говорят, редактор. Хорошему фактору, если потрудиться на совесть, – неделя работы только набрать и сверстать. Да перечитать и исправить – глядишь еще неделя. Потом штук пятьсот листов чистых отпечатать – тоже день, другой потребно, с просушкой.

Сфальцевать, сиречь по сгибам согнуть, обрезать – еще неделька. А в переплет, сами знаете, – в Москву везти.

– Неужто здесь переплетчиков нету?

– Есть, да дороги, и той работы, как московские, не дадут. А по вашим-то видам нужно, чтобы книжка получилась чистенькая… Самое дорогое – переплет. Ну да потолкую со своими знакомыми. У них типография в Аничковом доме, господа Вильковский и Галченков. Может быть, они согласятся не весь тираж переплетать, а сперва с полсотни штук мне для лавки, чтобы хоть несколько расходы покрыть, а вам, чтобы высоким особам представить, тоже десятка два-три… Вот тогда, может быть, и дело наше выйдет быстрее. Обо всем том мне еще с типографами толковать надлежит. Что ж, заходите через недельку-другую, а рукопись у меня оставьте, чтобы Захар Константинович мог ее своему чиновнику поскорее передать.