Повести, очерки, публицистика (Том 3)   ::   Бажов Павел

Вытащить ее, выгрести остатки червей, наполнить карманы рыхловатым, тепловатым караваем - дело одной минуты. Когда мама вернулась, я был сыт и чувствовал бы себя победителем, если бы не проклятая сметана. Она уже ползла по ногам, и я боялся, что закаплет из левой штанины.

- Зачем Яковлевна-то приходила?

- Молока крынку унесла, Колюшку покормить. Ушка говорит, оставлена была, да кошка добылась. Ну, а больше и нет ничего. Картошка да хлеб, а накормить тоже охота рыболова-то своего.

- Как ведь! Всякому охота своего дитенка в сыте да в тепле держать... Трудное у Яковлевны дело. Пятеро, все мал мала меньше, а сам вовсе старик. Того и гляди, рассчитают либо в караул переведут... На что только другой раз женился!

- Подымет Яковлевна-то. Опоясками да вожжами все-таки зарабатывает.

- Работящая бабеночка... что говорить, работящая, а трудненько будет, как мужниной копейки не станет. Ой трудненько! По себе знаю.

Мне давно пора было уходить. Под разговор мамы с бабушкой я думал убраться незаметно, но мама остановила вопросом;

- Егоранько, вы хоть где были-то?

Вопрос мне вовсе не понравился. Неужели Колюшка про Вершинки выболтал? Как отговориться?

- Рыбачили мы...

- В котором, спрашиваю, месте?

- На Песках сперва... Тут Петьша подъязка поймал.

- Ну?

- А я окуня... большого-то...

Мама начала сердиться:

- Не про окуней тебя спрашиваю!

Но тут вмешалась бабушка:

- Да будет тебе, Семеновна.