Повести, очерки, публицистика (Том 3)   ::   Бажов Павел

Обошли участок, зашли в избушку, покурили, и другой бакенщик-старик уплыл на своей лодке. Как раз в это время буксир тянул плот, а навстречу шел дачный пароход. При таких встречах чаще всего плотами бакены режет, поэтому пришлось простоять на берегу, пока не разминутся. Обошлось благополучно, но волна показала, что дальний кол заездки еле держится. Занялся этим. Потом пришел к будке, развел костер, сходил на ключ, зачерпнул воды, поставил чайник. Хватился покурить, - нет бумаги. Обыскал себя, в будке все углы обшарил - нигде. А бумага была четыре листа, запас на неделю. Со стариком из нее завертывали. Решил, что дедко по ошибке положил себе в карман. Делать нечего, придумал трубку сделать. Без привычки долго провозился, а ты пришла - нашлась моя потеря.

- Где?

- А как стал из чайника воду выливать, гляжу - охлопья какие-то. Это и есть моя бумага. Как она в чайник попала - не пойму. Старик, видно, сунул в пустой чайник. У него есть такая привычка в руках что-нибудь мозолить, когда разговаривает. Понимаешь, не просто намокла бумага-то, а совсем расползлась. Положил вон сушить, да едва ли толк будет.

- Какой уж толк. На игрушки только...

- Какие игрушки?

- А как же. Из такой бумаги много чего делается. Сама в детстве работала - знаю. У нас под Бронницами по деревням сильно этим занимались.

- Как это? - заинтересовался Кочетков.

- Да дело нехитрое. Покупали разную негодную бумагу. Тетради там исписанные, старые газеты, бумажную обрезь - и в котел.