Ультиматум Борна (пер. П. В. Рубцов)   ::   Ладлэм Роберт

Мы тогда останавливались в нашем доме». И ответы матери: «Потому что дядя Джон хочет, чтобы мы оставались здесь... Да, верно, и папа был с нами».

Для короткой беседы, которую он подслушал, можно было подобрать множество объяснений, но Фонтен ощущал тревогу сильнее, чем большинство людей, потому что вся его жизнь была переполнена ею. Он чуял ее и сейчас, поэтому поздним вечером старому человеку для «оздоровительных целей» придется проделать довольно много прогулок.

Он отошел от стены и направился обратно по дорожке настолько погруженный в свои думы, что едва не столкнулся с человеком примерно одного с ним возраста, одетым, однако, в дурацкую белую шапочку и белые мокасины.

– Прошу прощения, – произнес незнакомец, отступая в сторону и давая пройти Фонтену.

– Pardon, monsieur! – воскликнул сконфуженный «герой Франции», невольно переходя на свой родной язык. – Je regrette, то есть я хотел сказать, что это я должен просить извинения.

– О? – После этих слов глаза незнакомца на краткий миг округлились, словно он узнал его и тут же скрыл это. – Не стоит.

– Pardon, не встречались ли мы прежде, мсье?

– Не думаю, – ответил старик в дурацкой белой шапочке. – Но и до нас донесся слух: среди гостей присутствует великий французский герой.

– Вот глупость. Случайные стечения обстоятельств во время войны, когда все мы были значительно моложе. Меня зовут Фонтен. Жан-Пьер Фонтен.

– Меня... Патрик. Брендон Патрик...

– Очень приятно познакомиться, мсье.