JК
Похитители :: Фолкнер Уильям
Страница: 227 из 369 – Постоял с минуту и, говорю тебе, со вздохом сказал: – Да, тридцать пять лет. – И еще: – На вашем месте я бы ничего с ней не делал. Забинтуйте, и все.
Да, Эверби – совсем как мама: хотя достал бинт он, забинтовала мне руку она сама.
– Это ты завтра будешь жокеем? – спросил он.
– Да, – ответила Эверби.
– Обгони-ка наконец чертову Линскомову лошадь.
– Постараемся, – сказала Эверби. – Сколько мы вам должны?
– Нисколько, – сказал он. – Вы ее уже залечили. Лучше обгоните чертову Линскомову лошадь.
– Я хочу вам заплатить за то, что вы посмотрели руку, – сказала Эверби. – Сказали, что она в порядке.
– Не надо, – сказал он. Он посмотрел на нее своими старческими глазами, увеличенными стеклами очков, но взгляд был расплывчатый, несосредоточенный, его было не собрать, как не собрать разбитое яйцо, так что начинало казаться, что он не способен воспринять, запечатлеть предметы, столь приближенные во времени, как я и Эверби.
– Нет, надо, – сказала Эверби. – Назовите, сколько.
– Ну, может быть, у вас найдется лишний носовой платок или что-нибудь в этом роде. – Потом сказал: – Да, тридцать пять лет. У меня там была одна, когда я был молодой, тридцать, тридцать пять лет назад. Потом я женился и уж после этого… – Потом сказал: – Да, тридцать пять лет.
– А-а-а, – сказала Эверби. Она повернулась к нам спиной и нагнулась, юбки ее зашуршали; но стояла она нагнувшись недолго, тут же юбки ее опять зашуршали, и она повернулась к нам лицом.
Да, Эверби – совсем как мама: хотя достал бинт он, забинтовала мне руку она сама.
– Это ты завтра будешь жокеем? – спросил он.
– Да, – ответила Эверби.
– Обгони-ка наконец чертову Линскомову лошадь.
– Постараемся, – сказала Эверби. – Сколько мы вам должны?
– Нисколько, – сказал он. – Вы ее уже залечили. Лучше обгоните чертову Линскомову лошадь.
– Я хочу вам заплатить за то, что вы посмотрели руку, – сказала Эверби. – Сказали, что она в порядке.
– Не надо, – сказал он. Он посмотрел на нее своими старческими глазами, увеличенными стеклами очков, но взгляд был расплывчатый, несосредоточенный, его было не собрать, как не собрать разбитое яйцо, так что начинало казаться, что он не способен воспринять, запечатлеть предметы, столь приближенные во времени, как я и Эверби.
– Нет, надо, – сказала Эверби. – Назовите, сколько.
– Ну, может быть, у вас найдется лишний носовой платок или что-нибудь в этом роде. – Потом сказал: – Да, тридцать пять лет. У меня там была одна, когда я был молодой, тридцать, тридцать пять лет назад. Потом я женился и уж после этого… – Потом сказал: – Да, тридцать пять лет.
– А-а-а, – сказала Эверби. Она повернулась к нам спиной и нагнулась, юбки ее зашуршали; но стояла она нагнувшись недолго, тут же юбки ее опять зашуршали, и она повернулась к нам лицом.