Похвала Сергию   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

Или, вручив им, малым и сирым, свободную волю свою, Господь и сам теперь ждет от них решения? Ждет, что же сами они содеют, и найдут ли вернейшее и нужнейшее в жизни сей? Ибо тогда, иначе, быв вынуждену вмешиваться раз за разом в людские судьбы, стоило ли ему и создавать этот тварный мир и все сущее в нем?

— Господи, воля твоя, сила и слава твоя! Научи! — молча и строго, по-взрослому молит отрок Варфоломей. — Христиане же они, такие, как и мы, православные, не орда, не вороги! Как совокупить нас и их после всего сущего в братней любви? Дай постичь, Господи, я все приму, но дай постичь волю твою и веление твое!

— Господи! Сотвори что-нибудь, из бездны воззвах к тебе! Повиждь и пойми, что так больше нельзя, неможно! Дай мне силы вынести все это, помоги! — молча молит Стефан.

— Господи, воля твоя! Помилуй меня, Господи! Господи, помилуй меня!

Господи, помилуй, Господи, помилуй! — потерянно шепчет в своем углу их отец, боярин Кирилл.



Глава 22



После московского разоренья жить стало невозможно совсем.

Сразу после отъезда московитов Кирилл узнал, что разбрелась половина военных слуг, а Ока и Селиван Сухой с Кондратом так прямо и подались к москвичам.

— Сманили! — объяснял Даньша. — Баяли: под нашим господином без прибытка не останесси! Ну, и робяты поглядели на наше-то разоренье, дак и тово…

Объясняя, Даньша отводил глаза. Почему он, Даньша, сам не остановил беглецов, Кирилл, понятно, не стал спрашивать.

Прислуга нынче совсем извольничалась. Накажешь — не исполнят, напомнишь — огрубят в ответ. Но и гнева на слуг, как ни пытался Кирилл вызвать его в себе, не было.