JК
Улица Пяти Лун :: Питерс Элизабет
Страница: 9 из 288Из драгоценных камней сейчас так обрабатываются только звездчатые рубины и звездчатые сапфиры.
Грубо обработанный сапфир в центре кулона неярко мерцал, а не сиял изнутри, как бывает с ограненными камнями. Я знала, что это не один сапфир, а два, прижатые друг к другу, и изъян в центре — это не «звездочка» и не естественная трещинка, а кусочек Истинного Креста [4] , что превращало кулон в совершенно бесценный талисман.
— Герр Шмидт, а не дурачите ли вы меня? — спросила я, осторожно кладя драгоценность на стол. — Давайте начистоту! Что еще за мертвый человек? У кого нашли этот кулон?
— У носотряса. — Шмидт небрежно взмахнул коротенькой ручкой.
— У кого?!
— У носотряса, бродяги, пьяницы, — с легким признаком раздражения уточнил Шмидт.
— А-а... У лоботряса.
— Ну да. А я как сказал? Вечно вы придираетесь, Вики. Ни денег, ни паспорта, ни других документов при нем не было, ровным счетом ничего. Только эта вещица, аккуратно вшитая в потайной кармашек.
— А от чего умер этот ваш носотряс?
— Сам по себе, — разочарованно вздохнул Шмидт. — Никто его не убивал. Ни раны, ни яда, ни наркотиков — наркоты, как сейчас бы сказали. Самогоночки в нем тоже не нарыли, как и...
— Хватит! — простонала я. Если Шмидт пускается в рассуждения, да еще на загадочном наречии, которое он считает современным молодежным сленгом, то остановить его очень трудно. — Честное слово, герр Шмидт, это невероятно. Просто невероятно.
Грубо обработанный сапфир в центре кулона неярко мерцал, а не сиял изнутри, как бывает с ограненными камнями. Я знала, что это не один сапфир, а два, прижатые друг к другу, и изъян в центре — это не «звездочка» и не естественная трещинка, а кусочек Истинного Креста [4] , что превращало кулон в совершенно бесценный талисман.
— Герр Шмидт, а не дурачите ли вы меня? — спросила я, осторожно кладя драгоценность на стол. — Давайте начистоту! Что еще за мертвый человек? У кого нашли этот кулон?
— У носотряса. — Шмидт небрежно взмахнул коротенькой ручкой.
— У кого?!
— У носотряса, бродяги, пьяницы, — с легким признаком раздражения уточнил Шмидт.
— А-а... У лоботряса.
— Ну да. А я как сказал? Вечно вы придираетесь, Вики. Ни денег, ни паспорта, ни других документов при нем не было, ровным счетом ничего. Только эта вещица, аккуратно вшитая в потайной кармашек.
— А от чего умер этот ваш носотряс?
— Сам по себе, — разочарованно вздохнул Шмидт. — Никто его не убивал. Ни раны, ни яда, ни наркотиков — наркоты, как сейчас бы сказали. Самогоночки в нем тоже не нарыли, как и...
— Хватит! — простонала я. Если Шмидт пускается в рассуждения, да еще на загадочном наречии, которое он считает современным молодежным сленгом, то остановить его очень трудно. — Честное слово, герр Шмидт, это невероятно. Просто невероятно.